Дмитрий Борк - Черный Лес

И мальчик с тихой грустью повел его назад. И как ни было ему горько, но он был вынужден опять привязать его веревкой к дереву, а Вольф, казалось, понимал, что выбора другого нет. Присел у дерева и заглянул в глаза мальчишке, как будто одобряя. Но мальчик не ушел, остался. Он еще долго с Вольфом обнимался, и прижимался к его огромной шее. Так и сидели молча, и каждый думал о своем.

Как и его друг, когда-то Вольф был маленьким щенком. И мать его когда-то жила в стае. В хорошей крепкой стае, которая когда-то много лет дневала на стройке, где было невероятное множество так нужных для собак укрытий. Именно в них вся стая отдыхала после своих бесчисленных походов, именно в них все укрывались от людей, и именно эту стройку вся стая стойко защищала от бешенных соседей-чужаков.

Группа была небольшая – всего из четырех собак. Вожак, восьмилетний и самый крупный кобель был белой масти и несомненный лидер. Вторым по рангу рыжий пятилетка, хоть не большой, не очень крепкий, однако же с характером и волей. Затем шел молодой лайкоид, трехлетка со стоячими ушами. Ну и единственная в стае сука, его мать. Большая серая, лохматая и очень добрая. Дружила она с каждым, ну а любила только одного. Белого вожака. И с радостью его всегда встречала, когда он приходил с охоты.

Жизнь этой стаи протекала мирно и спокойно. Вся группа дружно уживалась с местными работягами, которые таскали им еду и не давали обижать другим. Недалеко от стройки был мясокомбинат, с которого несло для них всегда так вкусно. Стая смогла себе отбить часть территории у баков, где можно было добывать жратву. И лето было долгим, и зимы с холодами не так часто, а значит, мерзнуть им приходилось редко. И главный враг их – человек-чужой на стройку редко проникал.

Но однажды на стройке всё-таки показались чужаки в серых плащах и черных шляпах. И стая им пришлась не по душе. Начальники остались недовольны. Прогнал бугор их следующим днем. Не дал он им на лежбище вернуться.

А тут еще пришла пора щениться, и сука присмотрела себе место. В подвале склада на заводе, где было сыро, но тепло. Место закрытое, место безлюдное, а значит безопасное, почти. Только вот стая не осталась, ушла она на поиски иных пристанищ. Оставила ее одну всего с одним родившимся щеночком. И неизвестно чтоб с ней стало, но местный сторож был добряк. Не выгнал малое семейство. Напротив, в каждое дежурство он приносил немного хлеба, иногда каши и костей. И подливал воды.

Худая мать каждое утро покидала убежище и отправлялась на поиски еды. Рядом стояла школа, в дальнем крыле которой находилась столовая. Там сердобольная кухарка часто подкармливала ее остатками еды. И всё бы хорошо, но только вот пробраться на территорию к столовой и уйти оттуда невредимой всегда было непросто.

Школьники, эти бездушные дети выбрали собаку целью в своих жестоких играх, про дикую охоту на волка. И зная ее неагрессивный характер, они устраивали ей коварные засады, стреляли из рогаток, самострелов, гонялись с палками за ней, а иногда и просто швыряли в нее камни. Но других источников еды молодая мать пока не находила и продолжала рисковать.

А добрый дядька-сторож вечерами отмывал с нее засохшую кровь, залечивал ей раны. И перебитый глаз, и порванное ухо. Как мог ее лечил, как мог ее берег. Но все-таки однажды мать не вернулась. Он прождал ее всю ночь у скулящего щенка. А рано утром после дежурства отправился на ее поиски. Он обошел все ближние переулки и дворы, заглядывал в открытые подвалы, опрашивал прохожих, громко звал. Всё было бесполезно. Мать исчезла, и может быть, за нею щенок бы тоже сгинул. От голода или колес машин, но добрый дядька не ушел, не бросил маленькое чудо. Вернулся и забрал к себе домой. Так получил щенок свой шанс на будущую Жизнь.

Добрый мужичок одиноко жил в своем доме с кошкой Муркой. Дом был маленький, но уютный. Он когда-то сам его построил. Давным-давно еще после войны, когда вернулся из злополучных мест, не столь уж отдаленных. Жена не дождалась, ушла к другому. Друзей особо не завел, а из родни одна сестра, младшая, которая жила отдельно, но часто приходила и помогала по хозяйству. Чтоб не запить, он смог найти себе работу. Шофер грузовика на местной автобазе. Работа нравилась ему, сидишь себе молчишь, баранку крутишь днями. А вечером домой под голос радио поесть, да Мурку покормить и спать в постель. Так проходили будни и недели. И месяцы, и годы. Без радостей. Без огорчений.

Одно спасение – рыбалка. Рыбачить с детства он любил. А так как жил он очень скромно, не тратился особо на еду, одежду мог носить годами, то смог скопить немного денег. Себе на старый «запорожец». Творенье украинского завода, как и положено ему, ломалось часто. Но выручал механик с автобазы. Он за бутылку бормотухи всегда его чинил. На этой желтой тарахтелке он выезжал на выходные. На рыбалку. Быстрая горная речка текла недалеко от города. Он приезжал еще затемно на пару своих мест, своих стоянок. Медленно выползал из маленькой машины, лез за удилом, вещмешком и походной палаткой. Шел к речке, к камню своему. Садился и курил махорку. Иногда в холодные утренние часы он разводил костер и грелся черным чаем.