Алиса Гордеева - До первого снега

Вы когда-нибудь теряли всё?

Я говорю не о сумочке в метро, не о багаже в аэропорту и даже не об угнанной тачке.

Вообще все?

Всю свою привычную жизнь…

Родной дом, семью, друзей…

Я – да. Причем дважды.

Меня зовут Рита Морено. Мне семнадцать. И эта история обо мне… Точнее, о том, как жестоко мы порой ошибаемся, думая, что терять больше нечего .

Июнь. Аэропорт, Буэнос-Айрес, Аргентина.

Наши дни.

Рита

Звонко цокая каблуками по глянцевой плитке международного аэропорта Буэнос-Айреса, я не нахожу себе места. В руках – посадочный талон и мобильный. Вылет в Мадрид через пару часов, а я так не хочу возвращаться! Огромный город, в котором прошла вся моя жизнь, яркий, современный, шумный, сейчас видится мне серым и безжизненным. Как круто порой меняются наши взгляды, ломая и разрушая целые судьбы!

Смотрю на табло вылетов, но буквы и цифры на экране сливаются в яркие, едва различимые пятна. За спиной у меня почти год в Аргентине. Впереди – «новая» прежняя жизнь. А мне до безумия хочется послать ее к черту и вернуться в Тревелин – маленький городок в предгорьях Анд, к небольшому дому у самой реки, который стал родным и любимым, к уютному потрескиванию поленьев в камине и горячему шоколаду в руках. Сейчас понимаю, что дом – это не огромный особняк в элитном районе мегаполиса. Нет, дом – это место, где тебя крепко любят и всегда ждут, где протянут руку в трудную минуту и всегда найдут нужные слова, чтобы поддержать. Место, которое я вынуждена сегодня покинуть навсегда…

Беглый взгляд на экран мобильного, и сердце вновь сжимается от неуёмной тоски. Вик не звонил. Значит, отпустил. Значит, сделал свой выбор, как и я свой – трудный, болезненный, но, наверное, единственно правильный. Мы оба знали изначально, что я уеду, стоит первому снегу коснуться земли, понимали, что в итоге будет нестерпимо больно, но каждый из нас принял свое решение…

– Рита! – окликает меня Анхель. – Пора, милая. Твой рейс.

В глазах старика блестят слезы. Такой сильный и зачастую суровый, сегодня он выглядит ранимым и беспомощным. Анхель понимает без лишних слов, что прощается со мною навсегда.

Шаг навстречу, второй… И я утопаю в крепких объятиях старика, вдыхая въевшийся в его куртку запах сырой древесины и горючего. Я буду скучать.

– Разреши мне иногда тебе звонить. – Просьба глупая, но только не для Анхеля Сото, который считает мобильную связь великим злом.

– Тебе можно, Рита. – Дед похлопывает меня по спине и слегка отстраняется. – Всё правильно делаешь, девочка моя. Всё правильно. Там твоя жизнь, не здесь.

– Но здесь моё сердце, Анхель.

– Знаю, родная, но и Вик по-своему прав: ему нечего делать в твоем мире. Его место среди нас. Здесь его дом, его корни, его судьба.

– Он так и не позвонил. Даже не попрощался со мной.

– Думаешь, позвони он, тебе стало бы проще уехать?

– Уехать – нет, но жить вдали от него – да.

– Девочка моя, такие, как Вик, не ищут легких путей. Отпусти его. Отсюда. —Мозолистая ладонь старика бережно касается моей головы, а затем упирается в самое сердце. – И отсюда… Вот увидишь, втянешься в прежнюю жизнь и еще скажешь парню спасибо за то, что не стал для тебя помехой и обузой.

– Анхель…

– Тише, моя родная, тише! Ты же все знаешь, все понимаешь. Не рви мне душу, девочка! Улетай!

Глава 1. И золото тоже тускнеет

Испания. Мадрид

За десять месяцев до событий из пролога

Рита.

– Рита, давай, живее! Марио уже на сироп исходит!

– Помоги, Ками! – Подбежав к подруге и, забрав волосы наверх, поворачиваюсь к ней спиной, чтобы она застегнула молнию на платье. Я и сама безумно волнуюсь, а потому всё валится из рук.

– Готово! – радостно щебечет она. – Конфетка, а не девочка! Пабло язык проглотит, когда увидит!

– Думаешь? – спрашиваю, поворачиваясь к Ками, и невольно закусываю губу. – Мы не виделись целое лето! Я так боюсь, что он…

– Не забыл, Рита! Не забыл! Но если не поторопимся, Марио психанёт и уедет без нас. Пойдём, прошу!

– Мой брат – великий зануда! – говорю чистую правду и подбегаю к зеркалу, поправляя наряд.

– О! Я смотрю, лето на побережье прошло не зря! – Ками забавно округляет глаза. У неё врождённый талант строить смешные рожицы. – Помню, ещё весной, стоило мне назвать Марио твоим братом, как ты начинала психовать.