Макс Новиков - Золотая птичка

Первой, после этих событий из кафе выскочила Надежда и помогла Роману подняться, встать на ноги.

– Вам, должно быть, очень больно, – начала она разговор.

– Не надо было вам выходить с ним… с этим.

– Он ведь мой друг. Наверное, был. А после разговора с ним, я хотел звонить вам и пригласить, скажем, на ужин, – с неподдельной улыбкой говорил Роман.

Девушка внимательно смотрела на Романа, не обращая внимания на его шуточки:

– Так, сейчас я отвезу вас в больницу, потом ко мне съездим. Можете пожить у брата в комнате. Он умный парень, только на коляске.

Прогуляемся втроем, поможете выкатить его. Как вам?

– Я с радостью, только бы вместе с вами. А как же ваша работа?

Девушка посмотрела с гордостью на кафе, потом улыбнулась Роману:

– Посетителей много, вот и работаю за троих. Это моё кафе…, у девушки зазвонил телефон, – Алло, привет, пап…хорошо…конечно, приедешь и поговорим, заодно кое с кем познакомлю…хватит вопросов, увидимся.

Они подошли к автомобилю девушки. Роман чувствовал себя вполне сносно. Надежа рассказала, что отец хочет устроить корпоратив в кафе к Первому сентября.

– У тебя папа – учитель? – спросил Роман.

Девушка нажала на брелок сигнализации.

– Нет, он ректор Университета…

Расскажу немного о своем дедушке Новикове Леониде Ивановиче, которого домашние звали запросто Лёшей.

Родился мой дед в 1927 году, в городе Камбарка Удмуртской Республики. Всю жизнь трудился не покладая рук и прожил нелегкую, но честную жизнь. Работал литейщиком на Камбарском Машиностроительном заводе. Его жена Зоя, моя бабушка (героиня рассказов «Дети войны» и «Случай в деревне») работала формовщицей в том же цеху. Так мой дед с бабушкой и трудились вместе сорок лет. Воспитывали сына Владимира, моего папу, а еще держали скотину: коров и свиней; успевали готовить сено на зиму и возделывать огород. Я до сих пор удивляюсь: как они все успевали!

Жили дедушка с бабушкой в доме на три окна в ста метрах от нашей квартиры, все по прямой.

Часто вспоминаю сенокос в промежуток моего детства с семи до четырнадцати лет. Когда дедушка, коренастый, приземистый и сильный мужик, заводил свой мотоцикл «Юпитер-2», деловито застегивал видавшую виды белую каску, похожую на строительную, без козырька, с кожаными наушниками. На ногах его были высокие сапоги, штаны из грубой материи и фланелевая рубаха в клетку. Руки у деда были сильные, на них круто выделялись мышцы под упругой кожей. Сразу видно – сталевар. Мотоцикл уже чадил сизым дымом у ворот дома. Дед сидел за рулем и сквозь тарахтенье мотора говорил с бабушкой, которая закрывала ворота:

– Грабель-то не хватит!

– Как, поди, не хватит, – отвечала бабушка, – там еще привезут. – И подгоняла меня: – Залазь, Максимка, в люльку скорей.

Я забирался в коляску, подвигая грабли, хватался за ручку и с гордостью и тихим трепетом смотрел снизу вверх на широкую фигуру дедушки.

Леонид Иванович уверенно вел свой транспорт по дороге, пролегающей в поле. Слева бежала речка Буй с крутым берегом по нашу сторону и пологим башкирским. Нас провожали стрижи, хватая тех стрекоз и кузнечиков, которых мы всполошили. Июльская трава, хлестала голенище дедкиных сапог. Всю дорогу бабушка, сидя позади, давала мужу какие-то наставления, – управляла процессом езды, как и покоса травы, прополки огорода, выкармливания телят и т.д. и т.д. Правду говорят, что за каждым сильным мужчиной, стоит сильная женщина. Бывало, что и спорили малость, но всегда сходились на одном.

В детстве я просил купить лошадь, чтобы я катался на ней по улице. Дедушка с бабушкой как будто соглашались, но на будущий год, на будущий год. Позже я, конечно, понял, что животное это отнюдь не из дешевых и содержание его влетает в копеечку. Но красоту, силу и грацию лошадей признаю по сей день.

Зато лук и стрелы дедушка Лёня сообразил мне на раз-два. С настоящими жестяными наконечниками. С десяти метров стрелы пронзали гнилой забор соседей только дай сюда, как говорит моя бабушка (сейчас ей 92 года). Да, такие серьезные были игрушки, и никто не был травмирован. Видно, дружили с головой.

Дедушки Лёни нет уже 22 года. Мы тогда возвращались из Сарапула по реке Каме на «Метеоре». Стояла жара, и мама решила прокатить нас с братом водным транспортом. Шли к дому, делясь впечатлениями, смеялись. А навстречу соседка бежит и кричит:

– Где вы ходите, дед-то ваш помер.

Я летел что было духу эти сто метров, к дому на три окна. Ворота были открыты. Я влетел в сени, потом в избу, растолкал столпившихся там старух. Увидел гроб и кинулся прочь. Ревел в голос, но слез не было. Просто выл, – так мне было тяжело.