Лариса Теплякова - Комедия положений, или Просто наша жизнь (сборник)

Из окон новой квартиры хорошо просматривался парк Сокольники. Такой вид нынче дорогого стоит – в прямом и переносном смысле. Зять не поскупился. В прямом смысле.

После обеда и короткого дневного отдыха Альбина Саидовна водила внука на прогулку. Русланчик играл с детьми, Альбина Саидовна общалась. В эти часы в парке появлялись опрятные нянечки, ухоженные бабушки и молодые эффектные мамочки. Завязывались милые, необременительные отношения.

– Что-то вас не было видно всю последнюю неделю, – посетовала интеллигентная седая дама, бывшая учительница, Лидия Ивановна. – Побывали опять в Испании? Расскажите, милочка! Я бы даже посмотрела фотографии!

– Дочка с зятем ездили, это верно. Русланчика брали, а мне дали маленький отпуск от семейных забот. Я провела его на своё усмотрение, – с улыбкой пояснила Альбина Саидовна.

– Как же?

– Побывала в родных местах. На Урале. Есть такой городок – Октябрьский.

– Признаюсь, слышу впервые. Так вы оттуда родом? – удивилась собеседница.

– Да, я с Урала, – ответила Альбина Саидовна.

– А я Уральские горы только на карте и видела, – призналась Лидия Ивановна. – Всю жизнь прожила в Москве. Куда мы раньше ездили? Сочи, Ялта. Конечно, Ленинград. Там у меня сестра. Школьников возили на экскурсии. Вот и вся моя география. Жизнь проходит, а Россию толком не повидала. По телевизору в новостях разные регионы показывают, а мне всё одинаково незнакомо.

– Зато вы – коренная москвичка, – с улыбкой напомнила Альбина Саидовна.

– Так-то оно так, – согласилась Лидия Ивановна. – А вы-то у нас какая – уралочка!

– Да, так и есть, – улыбнулась Альбина Саидовна.

Удачный брак – что выигрыш в лотерею. У красавиц шансов больше. Красота – природный дар. Бережно пронести его по жизни – особый женский талант. А если внешность заурядная, да живёшь в малом уральском городке, то ухватить удачу за хвост почти невозможно.

Название Октябрьский происходило от Октябрьской революции 1917 года. У Альбины наименование родного города вызывало зябкое воспоминание о неминуемой осени, порывах октябрьского ветра и шорохе опавших листьев по разбитому асфальту. Но в таких захолустных местечках умные девушки тоже рождаются. А умница всегда изыщет возможность проявить свои женские таланты.

Альбина никогда красивой не была. Тяжеловатый подбородок, нос картошечкой, ноги коротковаты – не за что цепляться мужскому взору. Она оттачивала то, что имела: бархатный голос, мягкая походка, лучезарная улыбка, проникновенный взгляд, а главное – умение слушать чужие исповеди. Альбина натренировалась смотреть на собеседника внимательными умными глазами, обволакивая одобрением и пониманием. Мужчины рядом с ней без стеснения сбрасывали комплексы и напускную браваду. Они становились незаурядными и очень нравились сами себе. Ощутив рядом с Альбиной это возвышающее состояние, некоторые стремились сблизиться с девушкой. Внешность не помешала ей прослыть обаятельной, пользоваться вниманием, но делать окончательный выбор девушка не спешила. Сердце молчало.

Альбина работала бухгалтером в заводоуправлении. Ежедневно она играючи загоняла упрямые нудные циферки по верным счетам и ежеквартально составляла блестящие отчёты. Сметливая и кропотливая девушка легко ориентировалась в лабиринтах бухучёта, и начальство её ценило.

По утрам Альбина выходила из панельной пятиэтажки на улицу Центральную. Путь на работу отнимал минут пятнадцать, и ничего нового на этом маршруте не встречалось.

Магазин «Хозтовары», газетный киоск, гастроном. Рядом с гастрономом – бабушки-соседки торгуют зеленью с огородов. Не спится им, с утра на посту. Вежливый кивок одной, улыбка другой: «Здравствуйте, тётя Маша, тётя Глаша, тётя Даша!».

Крыльцо заводоуправления высокое, просторное, и цветочные клумбы по бокам. Вначале зацветают пионы, потом гладиолусы взметнутся вверх, а по осени – разноцветные астры и хризантемы раскинутся в отчаянной своей прелести. Затем всё пожухнет, подуют ветры, завьюжит зима, заметёт и укроет надолго снежной пеленой весь городок. Альбина наденет тёплые сапожки, и будет ходить той же дорогой по хрусткому снежку в свою бухгалтерию. Ничего нового из года в год.

В конторе – зелёные стены да серые картонные папки с тесёмками в безликих шкафах. Столы обтёрлись за много лет, вид потеряли. Начальство обещает мебель поменять, да всё руки не доходят. Конечно, скучновато, но жить можно.