Василий Борисенко - Калифорнийская тайна Никсона и Громыко

И вот скоро или совсем, быть может, запоздало,
Возможно, и ярко, а может и, наоборот, тускло,
И надо ж, просочился всё же с той эпохи свет
Чрез столько необычных, с тех пор минувших лет.
Вот уже к вертолёту президент Штатов идёт —
С большими залысинами, примерно средних лет,
Ростом небольшой, а как хорошо себя он ведёт.
Улыбается всем и рукой добропорядочно машет,
Как мудрый политик, правильно себя тут ведёт.
А рядом его гость бредёт, еле ноги волочёт.
Ай-ай-ай! Да это же никак тот самый предводитель
Советского Союза! Тот, кто награждать себя любитель,
Незаслуженных многих подвигов и дел «самохвал»,
Ведомый под ручки, чтобы он не споткнулся и не упал.
Да-да. Это наш несравненный Леонид Ильич «брюзгливой».
А во всех газетах писали тогда: «Наш дорогой рулевой».
А здесь у вертушки, перед провожающими, как назло,
Генсека и вовсе страшно очень, неприлично развезло.
Не может он просто, читатель мой, совладать тут сам с собой.
А здесь ещё и злободневные репортажи прямые ведутся кругом,
Что делать? И лидер Советов влезает в кадр, будто козлом,
Но всё-таки быстро, к счастью, все государевы мужи
Бочком пробрались на борт большого вертолёта, как ужи.
За ними, читатель дорогой, последуем, естественно, и мы,
Дальнейшую историю познаем романтичной тайной кутерьмы.
Но если мы не только свою душеньку при этом позабавим,
То для нашей жизни, несомненно, многое и главное познаем.

Делегация двух стран летела очень даже долго,
Но посадки, дозаправки были заметнее всего,
И чтоб всем было можно в спокойствии поесть,
Пришлось им по дороге на одну из баз ВВС сесть.
А может просто непогода разразилась с небес
Прямо на глазах у наших соискателей чудес…
Но президент сказал им тогда с хитрющей рожей:
«Судьба всегда у нас подвластна воле божьей!
Сейчас немного мы от полёта славно отдохнём,
Чтоб вы познали главного побольше обо всём.
Но сперва, конечно, надо и слегка перекусить,
Чтоб наше тело с головой смогло в союзе жить.
Затем покажу одно прекраснейшее чудо света
Без комментария и лишнего подробного отчёта.
Потому что сами многое ещё совсем не знаем,
А что знаем, то вам чуток расскажем и покажем.
Ну а затем мы с вами дальше полетим, конечно.
Но что узнаете – молчок, оно ведь засекречено».
Советский лидер был тогда очень добродушный,
Ну а до греха поклонник необычайно страстный.
Любил поесть, поспать он и с кайфом побузить.
Ну а ещё, конечно, различные награды получить,
А также коллекционировать драгоценные металлы.
И родичам их после раздаривать из-под полы.

Но ещё больше от обычной повседневной скуки
Лидер КПСС просто помирал от страшной муки
До всяких-разных сплетен и нераскрытых тайн,
Хотя б ему и рассказал их даже сам шайтан.
За это смог бы душу он и дьяволу продать,
Чтоб информацией любой секретной располагать.
Ну что же далее, скажу я вам, друзья мои, юлить:
Не смог Громыко друга от сего шага тут отговорить.
Ведь знал он своего генсека, как попа в рогоже,
По его блудной, слюнявой, вечно похотливой роже,
Кой ратовал лишь, как бы на халяву поживиться,
И дал добро на предложение такое согласиться.
Сам Брежнев, радуясь душой, весь так зарделся,
Что на ходу из фляжки быстро разом похмелился.
А вот отобедать категорически сразу ж отказался
И только президента он поторопил быстрей на то,
На что пристойно тот же здесь и напросился,
Им показать, что охраняется в убежище так свято.
Вот чуть пришельцы дух сумели свой перевести,
Как от трапа Никсон их повёл уже до новой цели.
А туда надо было всех на чудной тачке подвезти.
Стеклянным куполом накрытое авто на колёсиках,
Даже на машину не похоже вообще на самом деле,
А так: тарелка, накрытая другой тарелкой, как на часах,
И как-то даже без руля, и без шофёра, и без звука;
Лишь с нажатием кнопки быстро, классно, плавно
Авто такое повезло их, а рулила невидимая рука.
И вот уж в молниеносном, быстром стиле, гарно [1]
Всех мытарей в один ангар наземный тотчас завезло.
И, открыв само свои двери, высадку им произвело.
Коль в то убежище без приглашения попасть, друзья,
Добра не видеть, без сомненья, ни за что и никогда.
А в общем, одним словом, Бог единый лишь судья
Тому, кому пришлось бы ненароком забрести сюда.
Тут стражники надёжные, зоркие роботы-солдаты
Испепеляют всех, кто не предоставляет им мандаты.
Есть на пути их хитроумные ловушки и силки,
Ещё в дверях всех электронные, магнитные замки.
Отмычки к ним – лишь из платины пластинные ключи.
Чтоб инфракрасные кодированные световые лучи
Не учиняли нашим путникам преграды на их пути,
А способствовали в нужную дверь, в помещении войти.
Тут в полуночном лабиринте, в тиши прохладной
Президент остановил чуда искателей рукой одной,
Потому что у самого главного раскрытого входа
Встретил их гид для показа дальнейшего похода.
Был он седоволосым, в больших очках, но не стариком.
Однако в летах, и видно, был… дельным человеком.
Назвавшись просто академиком по ин-явлениям,
Он сказал следовать за ним, как родным друзьям.
И молча всех повёл куда-то вниз, словно бы тайком,
А по пути плоского спуска открыл ещё две двери ключом.
И правда: всегда всё сокровенное держат как в тюрьме,
И наши мытари предчувствовали узреть нечто в полутьме.