Евгений Тимошенко: Фантомы Черноморской кинофабрики

События последнего года были очень бурными. Не всякому человеку удается пережить такое за столь короткий период времени. Смерть друзей, арест, тяжелая работа, резкий взлет и снова падение, увольнение с работы-все это кого угодно может выбить из колеи. Пытаясь сохранить свое финансовое благополучие, он чуть было не лишился собственной жизни. Так что ему было над чем, подумать.

Как только на заводе появился этот человек, Шилову многое стало понятно.

…Стало понятно, чего же они все ждали. За три дня до Нового Года утром на заводе появился Цымбал Анатолий Сергеевич собственной персоной. Большей издевки придумать не смогли. Он приехал уже с приказом на руках о своем назначении на должность руководителя предприятия. Тут же была созвана планерка, на которой он перевел исполняющего обязанности директора завода Шилова своим приказом в мастера, то есть попросту отстранил от работы. А всех присутствующих осыпал комплиментами и обещаниями все вопросы по зарплате решить за один месяц. Сразу же после этого он снова направился в районную администрацию. Изменить что-либо Сергею уже было не под силу. Он остался один. Нужно было искать выход из такого положения. Но где искать, Шилов пока не знал. На носу был Новый Год, а настроение было вовсе не праздничным. Приехав после планерки домой, Сергей прошел на кухню и поставил на плиту чайник. Жены и детей дома не было. Заварив чай и налив его в чашку, он присел за стол. Перебирая все возможные варианты, подумал о том человеке, что помог ему не просто избежать уголовного преследования, но вернуться на завод. Это был один из сотрудников службы безопасности Президента Андрей Гаркунов. Сергей взял в руки телефон и набрал его номер. Послышались гудки, а затем звонок просто сбросили.

« – Ну вот, – подумал Шилов, – и этот туда же, в кусты».

Бросив трубку на журнальный столик, он прошел в комнату, лег на диван и включил телевизор. Не успев нажать первый же попавшийся канал, он услышал тихий сигнал мобильного телефона. Подскочив, метнулся к нему и посмотрел на входящий номер. Это был звонок от Андрея.

– Алло! Слушаю, – произнес Шилов.

– Увидел пропущенный звонок, вот и перезваниваю, – ответил Гаркунов. – Что случилось?

– Вы уже знаете новость? – спросил Сергей.

– Ты о новом назначении Цымбала?

– Да.

– Знаю. Знаю и то, что теперь тебе прохода не дадут, – ответил Андрей.

– Значит, мне надо уезжать, но куда. Нет ни места, ни работы, – произнес в ответ Шилов.

– Да, уж… Хм-м… Надо хорошенько подумать, – пробурчал Гаркунов. – Слушай, а ты что-нибудь понимаешь в дереве?

– Если только распилить дрова, то да, – усмехнулся Сергей.

– Я имею в виду лесную промышленность. Есть тут одна мыслишка. В Черноморске есть человек, ему нужен тот, кто сможет организовать бесперебойную поставку пиломатериалов из Западной Украины. Что скажешь?

– Пока не знаю, надо подумать, – ответил Шилов.

– Хорошо! Давай после Нового Года и созвонимся. Хватит времени подумать?

– Хватит.

– Ну, с наступающим тебя!

– Спасибо! И Вас также.

Гаркунов повесил трубку.

В институт Вознюхину удалось поступить, благодаря природному таланту врать и изворачиваться, только вот с режиссерским факультетом пришлось повременить, не хватило ни ума, ни фантазии, но возможность манипулировать киношными софитами и тележками образовалось точно. Так что стал Витек с первых же дней учебы вести себя как завзятый и умудренный опытом поколений киношник.

Примерно через полгода обучения в канун первой сессии Вознюхин познакомился с сокурсником Панасом Подлешим.

Как-то зайдя в студенческий буфет, Витька привычно прошел мимо очереди толпящихся и галдящих надежд советского кино и, сглотнув слюну, (деньги за «стыренный» «Маузер» уже давно были потрачены) направился было к выходу, как вдруг заметил сидящего за столиком и жующего котлету в тесте высокого нескладного парня. Тот с каким-то самозабвенным смаком запихивал в рот мясо-мучное изделие и запивал его кефиром. Одет он был очень просто и совсем не по погоде. Растянувшиеся рукава вязаного свитера напоминали два зоба от пеликана. Брюки были явно не по росту, то есть слегка не доставали до щиколоток, на босую ногу были натянуты жесткие ботинки с рваными шнурками.