Николай Лапшин: Предназначение. фантастический роман

«Молодец!» – послышался голос тренера. Гришка оглянулся, но ничего, кроме смутного пятна не увидел.

«Молодец» – вновь прозвучал голос, но не тренера, а хирурга собиравшего его череп. Госпиталь. Госпитальная жизнь.

Заключение военномедицинской комиссии прозвучало для лейтенанта Бурлакова приговором:

«Для службы в Советской Армии не пригоден. Подлежит увольнению».

Его рапорта с просьбой оставить на службе, прошли через десятки чиновников в полковничьих и генеральских погонах, но от всех он получил отказ. Лишь один, из неисчислимой чиновничьей рати, капитан, посоветовал Бурлакову:

«Иди служить во внутренние войска, в МВД. Бумаги, необходимые для этого, я тебе подготовлю лейтенант, а там русская рулетка. Скажи спасибо, что не посадили за измену Родине и пособничество врагу».

Кто-то дернул Бурлакова за плечо и он из Ташкента перенесся в Москву.

«Ты что Петя, руками машешь и материшься?» – услышал он голос Ивана. Петр медленно возвращался из прошлого.

«Ничего Ванятка, сон приснился из детства, одного фраерка бил, вот и пришлось руками помахать – ответил Петр и добавил – нужно искать ночлег или лягавые нас быстро заметут. Пошли в киоске купим путеводитель Москвы и подумаем над ним».

Помотавшись по Москве и заплатив таксисту двести тридцать рублей, Петр с Иваном оказались на другом вокзале. Они послушались совета таксиста, купили билеты на поезд отходящий завтра в сторону Рязани и решили попытаться устроиться на ночлег в комнате отдыха для транзитных пассажиров, своего рода гостиницы при вокзале. Комната отдыха встретила их двумя мордатыми милиционерами, беседующими с администраторшой. Друзья скромно пристроились возле стойки администратора и терпеливо ждали окончания фривольной беседы сержантов с женщиной. Тема беседы была исчерпана и один из милиционеров, что постарше, обратил внимание на них.

«Что нужно граждане?» – спросил он.

«Да нам бы переспать ночь, который день в дороге» – слезливо попросил Петр.

«Паспорт дай!» – протянул руку сержант. Взяв паспорта друзей и изучив их от корки до корки, он сказал:

«Мужики, вы с денежных Северов, подкиньте девушке на пропитание и спите спокойно в чистых постелях. Правда, Любаня?»

Администраторша, жеманно поведя плечами, ответила:

«Слушаюсь, мой генерал! – она перевела взгляд на Петра и проговорила сухим административным голосом – ваши паспорта и билеты граждане. Есть комната на двоих, но она забронирована, завтра в шесть утра, вам нужно будет её освободить. С вас по десять рублей за койку. За постельное белье, душ и прочие услуги, плата отдельная».

Петр подмигнул сержанту с видом, что в ноги ему готов упасть в знак благодарности, отвел его в сторону и всучил ему двадцать пять рублей, прижимая при этом руки к сердцу.

«От всей души, от всей души!» – благодарил он сержанта.

Друзья, по очереди, помылись в душе, получили застиранное постельное белье и улеглись спать. Утром их разбудил стук в дверь и грозный окрик:

«Подымайтесь, граждане!»

Собрались, оплатили администраторше ночлег и пошли к кассам сдавать билеты. Потолкавшись возле касс и получив деньги за сданные билеты, друзья отправились завтракать в буфет, одновременно пытаясь решить извечно русский вопрос:

«Что делать дальше?»

Их внимание привлекло объявление по вокзальному радио, предлагавшему холостым гражданам трудоустроиться в опытном агрохозяйстве сельхозакадемии. Требовались рабочие, трактористы-машинисты и ещё многие специалисты, на первый взгляд, не связанные с сельским хозяйством. Трудоустроившимся предоставляется временная прописка в благоустроенном общежитии и другие льготы. Петр хлопнул Ивана по плечу и радостно воскликнул:

«Вот она, удача! Хватаем чемоданы и вперед в академию. Академиками мы можем и не стать, а трактористами стать обязаны!» – пытался перерифмовать поэта Петр.

В отделе кадров их встретил мужчина с военной выправкой. Посмотрев документы, начальник спросил:

«В столице счастья захотели поискать лесорубы? Судимость есть?»

Друзья дружно ответили, что под судом не были.

«Права трактористов есть?» спросил кадровик.

«Да какие права в лесу на просеке? Устроились, бригадир ткнул пальцем в меня и Ивана и сказал, что будем работать на трелевочниках. Постажировались неделю и вся учеба». – честно признался Петр.

Начальник ОК, затюканный руководителями производств, руководством академии, которому жаловались производственники на острую нехватку кадров, махнул рукой и сказал им чтобы писали заявления в коридоре, а затем на подпись к нему. Оформившись и получив направления в учебно-курсовой комбинат опытного хозяйства академии, они на автобусе отправились в село Архангельское, где было расположено опытное хозяйство.