Петр Тушнолобов - Пыль на дороге

Когда он пришёл ко мне в общежитие, я уже дружила с парнем, и он собирался на мне жениться. Ванечка был в каком-то синем джинсовом костюме из очень плохой ткани. Лицо прыщавое и недовольное. Он загрузил меня своими идиотическими фантазиями, которые я не поняла. То, что он говорил, мне не нравилось. Ваня продолжал витать в своих детских романтических снах. Мы сухо расстались и больше не встречались.

С тех пор прошло двадцать семь лет. Я женат, у меня два взрослых сына. Работаю преподавателем в вузе. Как-то вечером, когда я сидел у телевизора и смотрел фильм, раздался телефонный звонок и грудной девичий голос из моего прошлого спросил:

– Это квартира Смирновых? Нельзя ли пригласить к телефону Ивана?

– Да. Я слушаю.

– С вами говорит Галя Белошенко. Ну, помните, мы учились в одной школе?

– Конечно, как же, Галя! Как ты меня нашла?

– Твоя одноклассница из нашего села дала мне твой номер телефона. Она работает с тобой на одной кафедре. А мы с ней встретились на дне рождения у наших общих знакомых.

– Ну, как ты? Где живёшь? Замужем? Есть ли дети? – как из пулемёта затараторил я.

– Замужем. Две дочери. Одна собирается поступать в аспирантуру. Ты не подскажешь, что это такое, что для этого нужно и куда следует обращаться?

Я подробно, в течение часа, консультировал свою старую знакомую, а перед глазами проплывали картины прошлой жизни и несросшейся любви.

Когда Наташка сказала, что работает с ним на одной кафедре, я подумала, что она шутит. Мы сидели за праздничным столом, на котором уже мало что оставалось и, разделившись на компании, беседовали каждый о своём. Наташка рассказала, что он кандидат юридических наук, доцент, и она лично присутствовала на его защите и поздравляла его с успехом. На защите он сражался, как лев, и не оставил своим оппонентам никаких шансов. Ещё тогда я решила ему позвонить и спросить об аспирантуре для Ниночки. Мы разговаривали целый час. Он признался, что был влюблён в меня, долго расспрашивал о семье, подробно отвечал на вопросы. Как хочется увидеть его… Зачем? Вряд ли он поможет дочери. Да и надо ли ворошить прошлое? Я оставила ему телефон мамы. Может быть, он позвонит? А для чего ему это надо? Он, что не знает стихи Юлии Друниной:

Не встречайтесь с первою любовью,

Пусть она останется такой —

Острым счастьем, или острой болью,

Или песней, смолкшей за рекой.

Не тянитесь к прошлому, не стоит-

Все иным покажется сейчас…

Пусть хотя бы самое святое

Неизменным остается в нас.

Я сомневался: звонить или не звонить её матери? Хочу ли я увидеться с Галей или нет? Я был женат уже двадцать четыре года. Наша семья своим счастьем походила на все несчастные советские семьи. Мы часто ссорились, скандалили, дулись друг на друга, потом мирились. В общем, как в каждой обычной семье, где нет взаимопонимания. У меня нежные чувства к Милочке пропали очень быстро после женитьбы. У неё держались подольше, но мои измены, и наши семейные битвы вскоре заставили её замкнуться в себе и обратить свою любовь на детей. Хотя она говорила, что любит меня, но я видел, что это говорится по инерции. Она была вся в работе. Руководила небольшим коллективом швейной мастерской. Я гулял с разными женщинами: незамужними, замужними и разведёнными. Но только несколько раз испытал похожее на то, что было у меня с Галей. В наших отношениях преобладали телесные радости. Хотя эти женщины вызывали во мне и другие удивительные переживания, ни с кем из них я не решился связать свою судьбу. Дети для меня были превыше всего.

Моя семейная жизнь сложилась неудачно. Мужчины, которых я выбирала, оказывались ненадёжными. Первый муж был моложе и бросил нас с шестилетней Ниночкой. Со вторым мы прожили десять лет, и я ушла от него, когда Насте исполнилось три года, потому что он сильно пил. С третьим мужем мы почти не живём: он постоянно в разъездах и командировках. Почему так получилось?

Зря я согласилась на эту встречу. Иван смотрел на меня презрительно. Он заказал бутылку красного вина, которую мы быстро прикончили, чтобы скрыть то и дело возникающую неловкость. Он неплохо сохранился для своих лет. Но всё же седина уже тронула виски, намечался пивной животик, тёмные очки скрывали морщины у глаз. Он ещё молодился и был в джинсах и модной молодёжной рубашке. Но где мой милый славный котёнок, который так обожал меня? От Ивана Александровича веяло холодом, безразличием, отрешённостью и дорогим одеколоном.

А ветка черёмухи за моим балконом грустно склонилась в низком поклоне и её запах, терпкий и одинокий, тихо струился печальной, едва заметной волной.