– Здорово, рупор патриотов! – энергично поприветствовал я своего идеологического противника. – Рожаешь очередную эпохалку для своего бульварного листка?
Лёха удивлённо скользнул по мне взглядом, и в его потухших глазах пробудился некоторый интерес.
– Чего надо? – так же, как и Верка, недружелюбно спросил он. – Какого чёрта явился?
– Поговорить нужно. И чем скорее, тем лучше.
– Не о чем нам с тобою разговаривать!
– Так уж и не о чем! – Я решил действовать нахрапом, потому что иные варианты сейчас не годились. – Разве ты ещё ничего не знаешь?
– А что я должен знать? – Больше всего Лёхе сейчас хотелось знать, где взять пива, не выходя из дома, но журналистская жилка в нём всё же была.
Кратко я рассказал ему о том, что произошло сегодня, лишь утаил сюжет со своими подмётными письмами, и Лёха ошарашено откинулся на стул. В нашем провинциальном болоте подобные скандальные истории никогда не случались, а если кто-то кого-то и убивал, то не иначе как по пьяному делу. Даже убийств из-за ревности у нас не было, больно рыбья кровь у наших обманутых мужей. Лёха тому яркий пример.
– Ну и нафига ты мне это вещаешь? – Лёха решил прощупать, какие у меня планы, ведь неспроста же я пришёл именно к нему. – Учти, я тебе не союзник. Мы с тобой, – он непроизвольно икнул, – идеологические враги, по разные стороны баррикады…
Долго рассусоливать не хотелось, нужно сразу брать быка за рога.
– Какая разница? Как бы ты ко мне ни относился, но должен помочь. Если ты, конечно, порядочный человек. Ведь погибли люди…
– Ишь, ты! – изумился Лёха. – И как же, интересно, я тебе помогу? Оживлю их, что ли?
– Ты вхож в «Союз православных», да?
– Вхож не вхож – тебе-то какое дело? – Он всё ещё соображал довольно туго. – Что тебе от них надо? Если какие-то секреты, то никаких секретов не выдаю. Да и не знаю я ничего… А тебя туда и на пушечный выстрел не подпустят!
– Мне и не надо. Мне бы только получить кое-какую информацию.
Кажется, Лёха начал потихоньку приходить в себя, и мой рассказ пробудил в нём любопытство. Он неспешно закурил, разгрёб пятернёй растрёпанные волосы и прищурился:
– Вот что я скажу. Помогать тебе я не стану, хоть ты тресни. Почему, спрашивается, я должен верить, что это не какая-то внутренняя ваша разборка? А для отвода глаз приплели сюда «Союз православных» – уж, ему-то наплевать, на виутренние ваши дела, на него и так всех собак вешают…
Мне страшно не хотелось тратить время на выяснение, кто на кого вешает собак, поэтому я перешёл к сильнодействующим средствам. Выудив из кармана пистолет, я покрутил им перед Лёхиным носом:
– Видишь? Разве приходят болтать по пустякам с такими вещицами?
От неожиданности Лёха выронил сигарету и вытаращил глаза:
– Откуда у тебя это? Ты что, меня теперь убивать пришёл?!
– Из него убит твой коллега по «партии», но убил его не я, и ты об этом уже слышал. Как пистолет попал ко мне, я рассказал.
Минуту Лёха разглядывал воронёную сталь, потом нахмурился. Хоть и пистолет всегда побуждает соображать быстрее, но Лёха, казалось, жёстко зациклился на одном:
– Ты его для чего принёс? Припугнуть или… как этого моего «коллегу»?
– Ну, и дурак же ты! – плюнул я в сердцах, спрятал пистолет и отвернулся. – Разве мне это сейчас нужно?
– Слушай, – Лёха примиренчески тронул меня за рукав, – объясни толком, что ты хочешь? С кем ты собрался воевать, с какими ветряными мельницами? Хоть ты, по правде говоря, мне и неприятен, но о таких вещах давай покумекаем…
Некоторое время мы сидели, надувшись друг на друга, как мышь на крупу. Потом из кухни выглянула Верка и с любопытством уставилась на нас.
– Жрать со мной будешь? – миролюбиво поинтересовался Лёха. Я неопределённо пожал плечами, и он скомандовал: – Верунчик, изобрази-ка чего-нибудь на скорую руку!
– Пошёл ты! – огрызнулась Верка, но яичницу поджарила и открыла банку каких-то консервов.
Лёха почти не ел, видно, после вчерашнего в него ничего не лезло. Во мне же проснулся волчий аппетит, и я вычистил почти всё, что было на столе, лишь от водки отказался. Лёха сидел напротив меня, крутил пальцем рюмку и задумчиво мусолил сигарету. Наконец, сказал:
– В общем, так. Это дело меня заинтересовало. Но учти, я вовсе не собираюсь тебе помогать, и твои сионистские заморочки мне по барабану. Попутно добавлю, что и лозунги «Союза», к которому ты меня причислил, мне глубоко безразличны. Кое-что в их программе я принимаю сочувственно, а в остальном, как ты изволил признать, я человек все-таки приличный. Есть у меня и собственные убеждения, которые я отстаиваю всегда и везде. Не нравлюсь кому-то – мне это, извините, до одного места. С кем вожусь и на чьих собраниях сижу – тоже моё дело. Как у каждого честного русского человека, у меня есть идеалы, не всегда, может, совпадающие с общепринятыми, но это уж… – Он вздохнул, прервав на полуслове декларацию своих взглядов, и перешёл к деловой части: – Всё, что ты рассказал, меня заинтересовало, скажем, как журналиста. Повторяю, как журналиста, не больше. Если мне удастся откопать что-нибудь пригодное для тебя, то это будет сделано лишь с целью написания криминальной статьи. И учти, мои симпатии вовсе не на твоей стороне. Чтобы потом было без обид. – Он криво усмехнулся. – А пушкой своей ты меня не пугай, лучше сдай в милицию, так оно спокойней. – Он прошёлся по комнате взад-вперёд, почёсывая кончик носа, потом уселся напротив меня и тряхнул чёлкой. – А теперь давай опять сначала и по порядку…
Читать дальше