Когда стало светать, я разделся и зашел в теплую воду – поплыл к месту, где явно жировала какая-то крупная рыба. Перевернув несколько листьев кувшинок, я обнаружил на нижней стороне множество всякой всячины: пиявок каракатиц и других насекомых и личинок. Набрал я этой всячины в полиэтиленовый пакет. Вернулся на уже освещенный солнцем берег.
В этот раз донки мои остались неразмотанные. А ловить я начал исключительно на поплавочную удочку. Вскоре на воде качался поплавок из гусинова пера. Длины шестиметровой моей удочки хватило как раз до края кувшинок. Здесь в заливчике не было никакого течения, то самое аксаковское тиховодье, неизвестное и неисследованное.
А насадкой у меня в этот раз служили те самые пиявки и букашки, подсаженные на крючок вместе с червями, потому что были малы.
Впрочем, с насадками я экспериментировал, чередовал свои странные наборы: маленьких букашек подсаживал к навозным червям.
Любуясь на теплый свет зари, который уже разлился на тихую воду, чавканья подводных поросят я в это утро не слышал. Наверное, рыба ощущала мое присутствие, как я не старался быть осторожным. Но в оконцах среди листов кувшинки поднимались дорожки пузырей. Пузыри проходили и около моего поплавка…. Вот, поплавок качнулся, словно его задела маленькая рыбка-верховка. На какой-то миг поплавок приподнялся, пуская круги по воде, а потом лег набок. Я машинально схватился за комель удилища…. Рано… рано…. А сердце забилось сильнее, падая куда-то и замирая, и «приказывало» – пора! Но разум твердил – «рано»…. Этот момент самый замечательный в рыбной ловле, момент переживания и действия адреналина….
Вот, поплавок медленно приподнялся снова и, покачнувшись, поплыл по лопушистый лист, медленно погружаясь. А вот теперь было пора. Подсечка!
И замерли птицы, погасла заря, и мир окружающий стал одной властной силой, – сосредоточившейся там, в глубине реки, где тяжело и упруго остановилась у дна рыба. Несогласная плыть на поверхность, она толчками гнула удилище, но затем ослабела и всплыла среди золотистых кувшинок. Теперь, и сам золотой, как и солнечные кувшинки, на поверхности лежал лещ, и сонно поводя хвостом, плыл на берег, куда его тянула моя леска. Только у самого берега он спохватился и взорвался в бурунах и пене, и вновь успел погрузиться и отойти на недалекую глубину. В это время я успел взять подсачек свободной рукой и подвел его под рыбу. Лещ провернулся в нем, наматывая сетку на себя, и в последний раз ударил по воде….
Эти большие лещи брали редко, но с надежным постоянством. Успел я вытащить второго, и ждать пришлось дольше, взбаламученная вода спугнула на время рыбу, а после четвертого – пришел момент, когда поплавок окончательно замер в тоскливо остекленевшей воде под жарким солнцем. Стрекоза спокойно сидела на нем, словно знала, что опора под ней теперь незыблема….
На следующее утро, едва забрезжил рассвет, я был снова на тихой заводи и вылавливал золотистых лещей.
Такие места аксаковской природы еще существуют по малым рекам нашей родины. И не надо ими пренебрегать. Непременно посетите их с рыбалкой.
Конец.
С ледоставом я решил поехать на места летней рыбалки. На малую речку. Но рыбачить не на самой реке, а на старице. Там видимо били родники и из леса в старицу втекал большой ручей.
Долго, полдня добирался я до места, а там и на ночлег пора было устраиваться в лесу. Поселок был на другой стороне реки и достаточно далеко. Так что на ночь я выбрал себе небольшую ямку на берегу, чтобы не дул ветер. В лесу, тут же неподалеку набрал валежника. Расчистил снег почти до земли и устроил костер. Сходил и на место будущей рыбалки посмотреть. Мороз был небольшой. И ручей совсем не замерз. Так что по всей старице в середине был тонкий лед с промоинами. Увидим завтра, решил я в быстро пришедших сумерках.
С собой я взял с десяток жерлиц, специально для этого оборудованных мной. Эти жерлицы у меня были оснащены легковесно – под малую речку, озерцо или пруд. Чаще сезон начинается именно с небольших водоемов, замерзающих в первую очередь. Как правило, хищник в таких водоемах юркий и не тяжелее килограмма. Поэтому толщиной лески я не увлекался и поводки стальные не ставил. Вместо тройников, которыми оснащаются волжские жерлицы, я использовал небольшие двойнички. Они предпочтительнее там, где много некрупной щуки. Меньше бывает пустых хваток и срывов живца. Грузила тоже не тяжелые – небольшие «оливки». Их веса вполне хватает, чтобы вытянуть леску в прямую линию, течение небольшое их не стаскивает. Словом снасть миниатюрная, как раз под рыбу малой реки. По крайней мере, мне так думалось.
Читать дальше