Ярослав Полуэктов: DUализмус. Семя льна

Нет, немного не так… Не совсем уж обыкновенный, а слегка ленивый. Слышали что-нибудь о «ленивой графомании»? Нет? Вот, то-то и оно. Этот термин я придумал лично для себя – для упрощения графоманской жизни, а уж после этого он расползся по миру…

Деревьев много. Во дворе сплошная тень. Гул усиливается. Движение на уплотнение.

Радостно местной немчуре, приятно иностранным гостям.

И нашим путешественникам вместе со всеми весело. Прохладное пивко в полулитровых бокалах пьётся легко и непринужденно. Некуда торопиться: нету рядом отцов Ксан Иванычей с их нудными сынами Малёхами.

Никто не торопит двух заблудившихся в немецком пивном раю русских путешественников.

– Кирюха, смотри, какая кора, – говорит Бим Кирьяну Егоровичу, и фотает кору дерева, ствол которого рядом с фонтанчиком и совсем близко от стола наших путешественников.

А кора действительно интересна фактурой. А нашим друзьям кажется даже сексуальной. Наверху и в середине кора как кора, а снизу кора лопнула. Голая прореха образовалась так, будто молния у девки расстегнулась. И развалился подол на две стороны, оголив пузо и ноги.

На месте, где у девки находится пузо, местный плотник приладил круглый столик, опоясавший вкруговую ствол. Получилась юбочка. Между юбочкой и пузом плотник вбил свежие клинья-распорки. Юбочка раскрашена тёмным цветом, а клинья свежие, сосновые. Руководство не особенно морочилось тщательностью деталей. Как ходили сюда немцы сотни лет, так и будут продолжать ходить без зазрения – зачем выёживаться изысками и пендрючить лишнее, если классное пиво перекрывает все имеющиеся недостатки?

Вот выходит из здания взрослая немецкая тётенька актуальной наружности в районе мест выпуклостей. Проходит в центр двора. Озирается, явно ищет кого-то. Затормозила, не найдя свиданщика. Остановилась у стола наших путешественников, не зная, куда щё дальше пойти. Продолжает зыркать по сторонам будто лучом тюремного прожектора. Наших в упор и насквозь не видит.

Тут-то и родилась у Порфирия Сергеича идея!

– Давай у неё спросим, что это за порода така, экзодрева нашего, – говорит Бим. – Видишь, она не занята пока. – Намекает, что позвать её должен Кирьян Егорович, как знающий несколько иностранных слов.

И Кирьян Егорыч тут же соглашается: «Вижу. Давай».

Он помахал рукой вальяжно, зовуще, радостно, будто издревля знакомой, или будто намедни вынырнули из проститутской койки, прихорошились, побродили раздельно и вот, надо же, случайно нашлись.

Дама обратила внимание, застыла. Неужто знакомы? Вроде бы нет. Ну да ладно: чего надобно, старчи?

Сходу, подбирая немецкие слова попроще, спотыкаясь и останавливаясь после каждого слова, коверкая все аусшпрэхи, Кирьян Егорыч, включив по максимуму ласковость, спрашивает: «Guten Tag, Madame! Entschuldigen Sie bitte, ich habe eine Frage an Sie stellen? 1 1 – Мадам, здравствуйте! Извините, пожалуйста, можно задать Вам один вопрос? »

Дама добродетельнейшая окидывала взором мужиков, приценяясь. Она сообразила, что от этих пожилых и бедных русских пьяниц с намёком на интеллигентный вид, великого худа не случится. Ладно, поболтаем, не убудет с меня.

– Wenn diese Frage ist einfach, so versuchen Sie. Sprechen Sie am besten, deutsch, oder englisch 2 2 – Если вопрос не сложный, то попробуйте. Вы как говорите лучше: по-немецки или по-английски? .

Немецкая на вид дама, как ни странно, всего лишь на троечку знает немецкий. Подозрительно это! Уж не французская ли депутатка, которую застали врасплох за прелюбодеянием с иностранцем? Кирьян Егорыч на сто процентов уверен, что не меньше одного процента здесь – шпионы, обтяпывающие за пивком свои тёмные делишки.

– Извините, инглиш не знаю. Я говорю немного по-немецки. Я учил его в школе, но знаю очень плохо. Sechr schlecht! Я был плохим мальчиком, хулиганом, – выговаривает Кирьян Егорович давно заученные фразы, подкрепляя их неистовой, почти «глухонемой» жестикуляцией. – А мой фрэунд тоже немножко шпрехает по дойч.

Дама посмеивается.

– Sie brauchen einen Dolmetscher. Ich verstehe Sie, ich glaube. Ich zuhore euch 3 3 – Вам нужен переводчик. Но я понимаю, кажется. Я вас слушаю. .

– Madame, konnen sie mir sagen, wie heist diese Baum? 4 4 – Мадам, подскажите, как называется это дерево? – спрашивает Кирьян Егорович, показывая на раскидистое растение с зеленовато-бурым стволом. Дереву на вид около ста – ста пятидесяти лет.

Дама что-то говорит, но излишне быстро. Ни Кирьян Егорыч, ни Бим не поняли поначалу ни слова.

– Nicht ferschteen! Не понимаем. Говорите, пожалуйста, медленнее, – нижайше просит Кирьян Егорович.