Алексей Дьяченко: Человек. Сборник рассказов-1

Хватит всем. Мы кого хочешь достанем, кто своё жало из подворотни покажет. Но мы не агрессоры, нам чужая земля не нужна». За три дня грузим всё золото, все валюты, все долговые расписки и уходим домой. Всё! Больше нам ничего и не надо. Строим вокруг своей страны китайскую стену и живём себе припеваючи. Оружие у нас есть, нас боятся, к нам не сунутся. И деньги есть. А чего ещё нужно для счастия? Все богаты, все рады, страна процветает. Наёмные, жадные до денег американские рабочие за ихние же жалкие доллары строят нашим людям просторные и светлые дома, пекут хлеб, чистят унитазы, а мы только ходим, да подсолнухи поплёвываем.

От подобных перспектив глаза у молодого человека заблестели, он стал улыбаться, просто засиял. Обрадовался такой реакции на свои слова и Стален Семёнович.

– Погоди, – лоснясь от выступившего пота, как масляный блин, продолжал Адушкин, – то ли ещё будет. Ведь капиталисты, они хуже вокзальных проституток, они за деньги на всё готовы. Заплати им и они, будь-то президент США или Английская королева, тебе всё, даже самое позорное сделают. А денег-то у нас будет вагон и маленькая тележка, то есть сто тысяч вагонов и сто миллионов маленьких тележек. Все их деньги будут у нас, а за них они и петь и плясать и пятки лизать нам будут. А ещё… Ещё тёплое море у самой Москвы сделаем. С пальмами, с мартышками, чтобы не хуже чем в Сочи было. Американцы за кольцевой под море котлован выроют, а мы напустим тёплой воды туда. За деньги сделаем повсюду обогреватели, под землю тоже обогреватели вроем, и станет в Москве тепло зимой, как летом. Летом обогреватели можно отключать и так тепло, а чуть дело к заморозкам, включаем питание и лето продолжается. Не жизнь будет, а малина! Ну, чем тебе не Рай? И без всяких библий и Богов. Понимаешь, коммунизм – это когда всем хорошо, когда каждому даётся всё то, что душа пожелает.

– А, что дальше будет? – искренне поинтересовался молодой человек.

– Дальше? А на чём я остановился?

– Пойдёшь за кольцевую, а там море и пальмы с бананами.

– Да. Пальмы, бананы, хочешь, лазай, хочешь, ешь. Свистнул мартышке, она тебе оторвала тот, что поспелее, а они, мартышки, учёные будут, за деньги дрессировщиков наймём, они их научат всему. Снимет она хороший банан и тебе, нате, кушайте, дорогой товарищ. Не обманет, как в магазине. Гнильё продают и говорят: «Это специальный сорт бананов – леопардовые». Мартышка не обманет. Ты ещё не успеешь его сжевать, а тебе уже наш бывший враг, бывший агрессор, а теперь попросту холуй и шестёрка, стакан холодной водки подаёт. И по-своему «плиз» говорит, что по-русски означает «на здоровье». За деньги купим всех, научим водку остужать, заставим улыбаться. Подаёт он тебе, значит, водку, а с ней в комплекте бутерброд с осетровой зернистой икрой. Не плохо? Так-то! Ты всё это значит, «за воротник». Ага. Уже хорошо тебе, а впереди программа ещё лучше. Трутся, как кошки, специально привезённые для тебя из Парижу девчонки фигурные, без всяких там спидов и болезней. Ведь зачем, подумай, нам китайская стена нужна? Кстати, можно её и не строить, а купить у китайцев и на их же горбу к нам домой привезти. Для того, чтобы не тащили к нам спидов, наркотиков и всякой другой дряни. А девчонки, те, что на пляже, они уже согласные, тебе на них затрудняться не надо. Щёлкнул пальцем или там подмигнул со значением, и она с себя верхнюю защиту снимает. Щёлкнул ещё раз пальцем или там подмигнул другим глазом, и она с себя значит всё остальное, того, сбрасывает. Щёлкнул ты пальцем в третий раз или там зажмурился, к примеру, так, чтоб через щёлки меж глаз всё видно было, и она сама за тебя всё сделает, доставит, так сказать, тебе удовлетворение и ещё сама же спасибо скажет. Вот это и есть коммунизм. Каждому – по потребностям, то о чём так много говорил Ленин. А при капитализме что? Ничего хорошего. Пока молодой давай думай, размышляй, как тебе дальше жить. Что лучше, жить и наслаждаться или горбатится на дядю Сэма.

– Коммунизм победит, – убеждённо сказал молодой человек.

4.09.1997 г.

С первого дня моего рождения мама мне говорила: «Аня, кушай! Аня, кушай!». Так и прозвали Аникушей. Папа говорит, что, когда вырасту, меня все будут называть Анной. А бабушка, когда была жива, обращаясь ко мне, называла меня Нюрой.

Дома из друзей у меня только Чита, она умеет слушать. Она меня понимает. Всем остальным не до меня. Чита – это мягкая игрушка-инвалид. У нее нет ног. Говорят, что когда я была маленькой, я ей ноги повыдергивала. Дергала-дергала и повыдергала. Ноги у Читы есть. Они лежат в нижнем ящике папиного письменного стола и время от времени пришиваются, но нитки тонкие и быстро рвутся, и вдоволь походить на своих ногах у Читы не получается. Тонких ниток надолго не хватает.

Читать дальше