Остин Марс - Ангел. Право выбора

– Сможешь, – улыбнулся Гавриил, чуть качнул подбородком, – Только их нельзя одалживать. Если хочешь, можешь подарить. На твоих силах это никак не скажется, просто вместо полёта будешь появляться там, где захочешь, как Бес. Пойдёт?

А вопрос-то щекотливый… Я посмотрел на Свету, которая с силой сжимала в кулаке горсть песка, глядя, как он пересыпается из ладони в ладонь. Она бросила на меня короткий, абсолютно понимающий взгляд, который заставил меня занервничать. Мне нравилось летать. Это было просто необъяснимо круто, я бы не хотел этого лишаться.

Вот только я уже летал, а она – нет. И у неё вообще, судя по её рассказу, в жизни было маловато радости.

– Идёт, – решительно поднял голову я, кивнул Гавриилу. – Пересаживай мои крылышки ей, пусть летает. Если все остальные силы останутся при мне, то они мне не особенно и нужны.

Света резко выпрямилась и посмотрела на меня такими круглыми ошарашенными глазами, как будто не могла поверить. Как будто ей никогда в жизни подарков не дарили.

– Уверен? – с улыбкой спросил архангел, я кивнул с таким видом, как будто это было совершенно не сложное решение, он улыбнулся шире, – дело твоё.

В следующую секунду за спиной Светки развернулись здоровенные белые крылья, мощные, как у лебедя или орла, размахом, наверное, метра три-четыре. Я ахнул, распахивая глаза и рот – свои я никогда до этого не видел. Сама Света выглядела так, как будто сейчас начнёт пищать, как умеют только маленькие девочки, когда им внезапно дарят пони. Рывком вскочила на ноги, а потом стрелой ушла в небо, как ракета, расправив крылья только над облаками. Отсюда было видно только светлую галочку, которая выписывала петли и зигзаги, я тихо рассмеялся, посмотрел на Гавриила. Он улыбался как самый счастливый человек в мире, тихо сказал:

– Я в тебе не ошибся, ангел. Щедрая ты душа, добрая, не зря ты сумел вырастить такую Любовь.

Я пожал плечами и опять задрал голову, высматривая где-то у горизонта белую галочку, она вращалась, как истребитель, напрочь игнорируя аэродинамику и всю остальную скучную физику. Мне казалось, я даже отсюда слышу, как она смеётся.

– Не жалко? – хитро спросил архангел.

– Не-а, – честно ответил я.

Он добродушно рассмеялся и тронул меня за плечо:

– На тень свою посмотри.

Я с трудом отвёл глаза от Светы и глянул на песок. Полдень, тени почти нет, но… но она есть. И она выглядит так, как будто я стал стрекозой. Я нахмурился. Похлопал рукой по собственным лопаткам, естественно, ничего не нащупал. Поднял вопросительный взгляд на Гавриила и он довольно хохотнул:

– Понял, нет?

– Не понял, – честно ответил я, – объясни.

– Чего нельзя делать ангелу? – риторическим тоном спросил он, я покопался в памяти и наугад попробовал:

– Торговать добром?

– Именно. Ты недавно подарил свою Любовь, помнишь?

– Да… – я помнил. Я подарил её своему другу, который должен был стать мужем моей Ксюхи. Подарил, да. – Но она всё равно осталась у меня, это ты хочешь сказать?

Архангел кивнул, продолжая радостно улыбаться, как будто я сделал подарок ему, а не Свете.

– То, что ты отдаёшь с радостью и от всей души, обогащает тебя самого, понимаешь? – тихо сказал он. Кивнул на мою тень, опять с ожиданием посмотрел в глаза. – Понял?

Я опять всмотрелся в свою тень, попытался растопырить невидимые и неощутимые крылья, тень становилась всё непонятнее. Смирившись с тем, что считать я всё-таки умею, я недоверчиво посмотрел на Гавриила:

– У меня четыре крыла, что ли? – он кивнул с гордой улыбкой. – И у тебя шесть по той же причине? – он опять кивнул, тихо засмеялся и перевёл взгляд в небо. Я тоже посмотрел на неё, тихо спросил, – что мне с ней делать?

– Тебе виднее, – медленно приподнял плечи он. – Ты уже не маленький ангел, а вполне взрослый, с опытом, – в его голосе мне почудилась добродушная издёвка, но я промолчал. – Ты же знаешь, маленькие девочки несколько однобоко воспринимают мир, особенно если они талантливы и не избалованы вниманием.

– О, да, я знаю, – хохотнул я. Мы постояли молча, я спросил, – она сможет изменить свою жизнь?

– У неё отобрали право на вмешательство, – вздохнул он. – Она очень, очень долго проживала повторяющийся момент своей жизни заново, но ничего ни разу не изменила. Так что сейчас она может только смотреть, – он вздохнул, бросил на меня короткий взгляд и опять повернулся к морю, – Ну и летать, благодаря тебе. Только ей это не поможет, ты просто… дал ей возможность немного поиграться с полётами, и всё.