Евгений Арсюхин: Медуза. Роман

Папка с поручением – синяя, полупрозрачная, со стикером, на котором диминой рукой накарябано собственно поручение – лежала уже у компьютера. Вот в этой папке судьба «Сапожка». В его, пишиных, руках, сапожковская судьба.

Дима и не заметил-то в Орле ни одного магазина «Сапожок», хотя по Орлу побродить успел. А из материалов следует, что сеть знатная. Ну, темно было, наверное. Однако же – Паша снова принялся фантазировать. Мокрый асфальт. Стеклянная витрина. Обувка в витрине. Девчонки работают. Одна, заспанная вечно, стоит в углу, не дозовешься. Другая вроде Алены, только что из деревни, рвет когти, «могу я вам помочь?» Зарплата 10 тысяч по документам, еще пятерка сверху в конверте. Бомж-пакет, «Макдональдс» с подругами два раза в месяц. Что там не так у них?

Вдруг пашин взгляд упал на газету «Вестимости», читал ее коллега, видать, а как коллегу звать, Паша еще и не выучил, он все бурчит чего-то, читает, углубленный чиновник. Газета была открыта на розовых страницах, где про компании. «Столичная сеть „Золушкин размерчик“ начинает экспансию в регионы». Пробежал текст – в Орле, как выяснилось, тоже начинает. Интересно.

Рывком открылась дверь, в проеме нарисовался то самый, что бурчит. Сосед по галере.

– Привет! – Паша просиял, так бета-самец в зоопарке приветствует альфа-самца.

Хотя какой он, бурчащий, альфа. Да и мы не бета, а омикрон. Ну, ладно.

Соседушка сделал мутное движение рукой, как будто раздвинул пыльную портеру, и плюхнулся на стул. Поставил на стол кофе в бумажном стакане. Вынул наушники.

– Я тут у тебя почитал, ничего?

– А, «Золушкин размерчик». Тебе поручили?

– Мне «Сапожок» поручили.

– Какой такой «Сапожок»?

– Орловский. Магазины такие.

– А… А мне «Туфли от Фила и Боба», Ставрополь. Ну, давай, за дело. Я внизу видел Руслана, вот-вот зайдет, пора морды геморойными делать. Типо вся скорбь за судьбы отечества застыла в складках ранних морщин.

И погрузился в наушники.

Руслан влетел.

– Так, видел?

От стремительности налета Паша чуть не пожал вместо руки Руслана его галстук. Тот мотался в такт шагам и передразнивал порывистые жесты хозяина. Он жил своей жизнью, это галстук. В пятницу Руслан надевал другие, юмористические. Но сегодня была не пятница.

– Видел, да. «Сапожок»?

– Срочно принимайся. На все про все три дня. Подключи орловское отделение.

– Я там никого не знаю.

– Заходишь в «Объединенную службу» – иконка справа вверху. Выбираешь адресную книгу, там есть все. Звонишь в этот сраный Орел и накручиваешь всем моторы. Иначе нам тут всем накрутят. Дело на контроле у Мстиславского.

Паша сел за компьютер. Этот мучительный момент. Паша уже приучился, что ничего нельзя делать быстро. Это его Дима научил, сразу. Даже если очень большая спешка – нет, нет и нет.

– Это будет вот так, – Дима взял, вспоминал Паша, со стола бумаги, брезгливо повертел двумя пальцами и положил назад, потом, передразнивая Мстиславского или кого-то еще, процедил, – Мне нужна работа, а не показуха. Что это – за час? Как за час? Марш переписать все нахрен!

Ну ладно, а если не делать быстро – то что делать? Интернет контролируется. Не посерфишь. Этот вот, который ворчит, носит с собой плеер. Паша не любит музыку. Паша любит Люду, а Люда любит Ваенгу. Поэтому Паша не любит музыку. Руслан стеклянными глазами уставился в монитор. Что он-то делает?

– Если я узнаю, как у Руслана это получается, займу его место. Это главный секрет, – подумал вдруг Паша.

И одернул себя – Руслан, как ему рассказывали, в «Молодой гвардии» Едреной России так отжигал, что – хоть и не деффка – катапультировался из своего Хабаровска быстрее скорости звука. Карьерный лифт стал самолетом. Паша так не может. Не тот характер, наверное.

– Мечтательный я, – вслух сказал Паша, вздрогнул, втянул голову, оглянулся – но никто не заметил.

Трое в комнате, пока что два стола пустых, едва девять, в 10 можно будет и в Орел звонить. А здание наполнилось уже – Паша слышал – ритмом работы. Руслан – молодогвардейской закалки, юная смена, имитация наше все, но вообще-то тут, в Группе, не так. В других кабинетах – кучи бумаг до потолка. Секретарь разносит почту – толстенную кипу каждому. Молодая сотрудница вроде Паши стонет – «Как с этим разобраться, тут работы на год, а не на день». Ее поучает более опытная подруга – «Так, что там у тебя?» Вытаскивает из пачки несколько запросов граждан – «Вот этим пенсам, которые жалуются, что цены на молоко и ЖКХ опять повысили, напишешь стандартную отписку – я тебе щас по сети скину. Им лучше ответить, а то вони не оберешься. Вот на эти – обращения написаны не от руки, значит, явно люди помоложе писали – можно вообще не отвечать. Ассоциация хлебопеков жалуется, что электроэнергия и газ опять подорожали – рентабельность в минус уходит, а мы им цены поднять не разрешаем – в печь. Та-ак, вот это интересно, фирма Х жалуется на фирму Y. Попридержи, с этим к тебе Василий подойдет, попросит ускорить». «Так может мне щас этим Х заняться?» – «Ты что, дура? Пусть придет, попросит, а ты сделай вид, что работы выше крыши, поручения руководства, граждане со своими обращениями одолели, короче никак. В общем, пусть упрашивает, может, и тебе что от Х перепадет».