Евгений Арсюхин: Медуза. Роман

В окно смотрела почти исчезающая в раннем зимнем сумраке сосна. А тишина-то! – сказал Паша, вышел на балкон, и закурил. Тут же обдало холодом, Паша успел скинуть дубленку.

– Тишина как в морге, – Люда была не очень довольна, – Где твое хай-сесайти?

– Да будет тебе сесайти! – пошутил Паша.

За трапезой сесайти нашлось. Мужчина лет 35 сосредоточенно ел «ужин номер 5» – гречка с рыбой, кетчуп одна упаковка маленькая, компот.

– Что будете есть на завтра? Какой у вас номер? Поставьте галочки возле вариантов, – теребила Пашу сотрудница столовой.

Люда взяла меню в свои руки.

Вечером за общим телевизором разговорились. Мужчина оказался сотрудником департамента методологии госзаказа по фамилии Колосов. Он говорил очень тихо, но остро, сыпал смешными рассказами, и скоро Паша с Людой так нахохотались, что взялись за животы – несколько картинно взялись, впрочем.

Потом перешли на серьезные темы. Колосов жаловался:

– Загружен так, что некогда рук помыть!

– У нас вовремя народ уходит. Ну, в целом, – Паша и тут решил противопоставить Группу и министерство, хотя на самом деле сидели допоздна.

– У нас дел по горло, – подхватил пикировку Колосов.

– Каких дел? Что это за дела, какие нельзя выполнить за день?

– Да понимаете, министр приходит из правительства где-то в 18. В правительстве у него свой кабинет, и свой небольшой аппарат.

– Я это знаю.

– Приходит, и начинает делами заниматься в министерстве. До полуночи. Потом утром планерка с участием министра, и задания до 18 часов.

– А нельзя как-то не зависеть от графика министра? Вот вы кто? Вы замначальника департамента. Вы не контактируете с министром каждую секунду.

– Нет, это делает начальник департамента, но беда в том, что мне приходится контактировать уже с ним. Проклятая работа, но зато есть чувство, что все на нас держится.

Пашу это уязвило.

– Да не так чтобы и все.

– Вы из Группы же? У нас есть разногласия, да.

– Не будем вспоминать их у камина!

– Не будем.

Шампанское, конечно, выпили, потому что Колосов шампанского привез с собой много, целый ящик. Говорили, что нельзя, но Колосов проигнорировал запрет:

– Мегеры ушли. Они еще Косыгина обслуживали. У них тут типо санаторий. Держат целый штат врачей, которым некого лечить. Ну иногда приезжают ветераны госслужбы, совсем старенькие, а старые люди все время лечатся.

Выпили еще шампанского, но разговор почему-то стал более злым.

– На Западе как? – Паша не был на Западе, но Мстиславский постоянно приводил в пример кейсы из западной практики, так что Паше казалось, будто он все видел сам, – Чиновник пришел, сделал работу, ушел. Государственная машина не может работать все время на сверх оборотах. Хочешь гарантий, хочешь спокойной жизни – иди на госслужбу. Ты никогда не будешь запредельно богат, но ты будешь чаще видеть своих детей. У нас госслужба – это пытка и соковыжималка.

– У вас тоже? – заинтересовался Колосов.

– Да у нас, наверное, нет. Я не позволяю своим подчиненным засиживаться, они мне нужны свежие, – Паша врал, тот неловкий момент, когда во лжи нет смысла. Просто Паша начал хвалить – с голоса Мстиславского – западные порядки. И пришлось идти до конца.

– Ну, я бы тоже так. – Колосов задумался, – Хотя что мне! Для меня госслужба – это эпизод. Банчок потом меня с радостью подберет любой. С таким-то опытом.

– То есть как?

– Ну то есть так, года на три-четыре кейс, и то я загнул.

– Ну а зачем тогда госслужба в варианте «зал ожидания аэропорта»?

– Нет, ну ты как с Луны свалился.

– Он свалился! – Люда радостно втемяшилась в разговор, – Он у нас не от мира сего.

Паша стервенел, потому что ждал от Люды поддержки. И он ей выговорил потом, уже в комнате:

– Слушай, ты и так постоянно меня критикуешь, я не слышу от тебя хорошего слова, могла бы хоть на людях делать вид!

– Ты пьян! Может, тебе люди мозги вправят. А я это фиксирую. Я твой коучер. Кто ты без меня? Да ты посмотрим, кем ты был? Руки потели, стыдно было подавать. А теперь даже физиология изменилась.

– Ты что несешь?

– Что дал, то и несу. Тебе, дурак, лучше делаю.

Закончили сексом. Это была манера Люды – завестись руганью, потом секс приятней казался. Паше Люда нравилась, и не стала меньше нравиться после брака. Правда, секс казался ему теперь каким-то обычным. У него, впрочем, не было достаточно опыта, чтобы сравнивать. Вот разве что…

Как-то поехали с друзьями в дом отдыха, на турбазу – друзья сняли всю турбазу для дня рождения какой-то девицы. Паша там почти никого не знал, но с ним было три друга, они знали всех, ладно, решил, там познакомлюсь. Но на удивление не познакомился. ОК, потом, как выпьют. Выпили, а не познакомились. Совсем молодые парни и девчонки смотрели сквозь него. А он заявился чуть не в пиджаке. Пытался к кому-то клеиться, но неловко говорил, сам не пил, а не пил из тактического соображения: вот даст кто, а у него не встанет, алкоголь враг эрекции. Совсем уж ночь настала, но июнь, светло. Молодежь пела какие-то свои песни, ой-е, еще что-то под гитару, затем танцы, Паша вышел на улицу, пошел к озеру. У дерева стояла девчонка, держалась за ствол, ее рвало. Он ей помог, вытер. Ну и тут закрутилось. Вот это было хорошо, да. Конечно, уже на следующий день Паша с самым жалким видом нанес визит в КДВ, и боялся прямо сказать, чего приперся.