Александр Басов: Союз Верных. Энгельбрук. из цикла «Потускневшая жемчужина»

Ладвиг видел ночного мастера Энгельбрука всего один раз в прошлом длинном сезоне, когда наблюдал публичную казнь шайки разбойников, грабивших караваны в окрестностях города. Главаря тогда приговорили к усекновению головы, прочим же грабителям досталась казнь попроще – через повешение. Находясь довольно далеко от эшафота, сержант не слишком присматривался к палачу, поэтому, со старательно скрываемым любопытством стал его разглядывать, оказавшись на расстоянии всего в пару шагов.

Телосложением ночной мастер был чем-то похож на матёрого кабана. Массивное бочкообразное туловище поддерживали короткие кривые ноги. Недостаточную для такой работы длину рук компенсировали широченные плечи, на которые была посажена, казалось, совсем не имевшая шеи голова. Находясь у себя дома, он не надевал свой головной убор, и сержант мог видеть низкий покатый лоб палача и наголо обритую голову. Выдающаяся переносица придавала его лицу птичье выражение, и в какой-то момент начинало казаться, что глаза находятся где-то по бокам головы.

Палач и Виланд встретились как старые знакомые, разве что не обнялись и не обменялись рукопожатиями. Стражник назвал его по имени, Астором, и, представив сержанта, объяснил цель своего визита. Ночной мастер особого интереса к Ладвигу не проявил, но сержант всё же почувствовал себя не слишком уютно, когда взгляд холодных глаз скользнул по его груди и шее. Пытаясь мысленно убеждать себя, что каждый человек смотрит на других сообразно своему профессиональному навыку, Ладвиг постарался не вздрогнуть и с достоинством встретил взгляд палача.

– Вчера, значит. С перебитой шеей? – Переспросил ночной мастер. – Вроде бы есть такая.

«Ну вот, а кто-то из наших утверждал, что он немой, – подумал сержант, – хотя, при его работе голос не главное».

– А ты её осматривал? – Спросил Виланд.

– Осматривал. А чего интересует?

– Особые приметы на теле есть какие-нибудь?

– Приметы… – палач поскрёб здоровенной пятернёй подбородок и задумался.

– Родимые пятна, шрамы от порезов или ожогов, – подсказал ему Виланд.

– Ну, от того, что она девицей померла, вам, наверное, проку мало. – Осклабился ночной мастер и разразился гулким противным смехом.

– Нам-то к чему знать эти подробности? – Брезгливо поморщился Ладвиг.

– Вам ни к чему, – продолжая смеяться, сказал палач, – а священнику знать положено, когда он заупокойную службу по убиенной проводить станет. Ему самому, что ли прикажете проверять?

Виланд укоризненно покачал головой и произнёс:

– Хватит смеяться, Астор! Мы тут с серьёзным делом. Как-то опознавать её нужно.

– Заново, что ли?

– Как заново? – Нахмурился стражник. – Кто-то уже приходил до нас?

– Ну да. Прямо перед вами заходил какой-то мужичонка. Я его в подвал и водил. Он её опознал, как полагается. Кузина, говорит. Погоревал немного, как положено. Спрашивал про вещички – корзинку и ещё что-то. Так её без корзинки доставили. Я так ему и сказал.

– Давно ушёл? – Почти выкрикнул Ладвиг, с нетерпением поглядывая на Виланда.

– Я же говорю, прямо перед вами. Как вы в дверях-то не столкнулись.

– Как он выглядел? – В свою очередь спросил стражник.

– Да обычно. Хромал вроде немного.

– Это он саваны нёс! – Крикнул Виланд и устремился к выходу. – Я на улице посмотрю, а вы допросите могильщиков!

Ладвиг среагировать не успел и остался один на один с палачом, переключившим всё своё внимание на него.

– Чего это он? – Поинтересовался ночной мастер, задержав взгляд на шее сержанта.

– У вас служат хромые могильщики? – Спросил Ладвиг, понимая, что пора как-то заканчивать аудиенцию.

– Нет. Хромых не держим. Здоровые-то еле справляются.

– Тогда ловить нужно самозванца! – Сержант вежливо кивнул на прощанье и побежал вслед за Виландом.

Возле открытой настежь входной двери, на ворохе саванов сидел впустивший их могильщик. Отметив страдальческое выражение лица и прижатые к животу руки, Ладвиг, на бегу спросил:

– Ранен?

– Ручкой заступа ткнул, паскуда, – простонал в ответ могильщик и добавил: – к реке он рванул, пёс шелудивый.

Сержант выскочил на улицу, спускавшуюся в сторону Речных ворот и в сотне ярдов впереди себя мельком успел заметить плащ стражника. Виланд, не смотря на возраст, продолжал преследовать подозреваемого и успел удалиться на приличное расстояние. Ладвиг скорым шагом отправился следом, замечая, что на погоню уже стали обращать внимание прохожие, потянувшиеся к ближайшей церкви на утреннюю службу. Отслеживая, в какую сторону направлены взгляды зевак, сержант довольно быстро нашёл на набережной Виланда, склонившегося над зарешёченным колодцем возле самого уреза воды.