Элеонора Кременская: Пьяная Россия. Том четвёртый

Русский народ в большинстве своём не знает психоаналитиков, за психоанализом обращаются к батюшкам. Нередко потому священники вынуждены осваивать премудрые книги по психиатрии, вкупе с обучением в семинарии и чтением книг святых отцов, они становятся такими профессионалами, что куда там иным мозгоправам!..

Наконец, Старгородцев добрался до байкеров. Обнялся с одним, другим, похлопал по плечу третьего. Старушки, позабыв про компот, плещущийся на дне стаканчиков, разинув рты, глядели на это братание.

– Матушка, – весело обратился он к жене, прибирающейся за свечным прилавком, – брось всё, ко мне друзья приехали! Вот тебе крест, двадцать годков не виделись!

– Так я домой побегу, стол накрою, – засуетилась матушка Елена и, подобрав длинную юбку в сиреневый горошек, выбежала из церкви.

– Отец Иннокентий, – обратился к дьякону, взиравшему с весёлым любопытством на всю эту кутерьму, отец Владимир, – пойдём с нами потрапезничаем!

Чинно разговаривая, байкеры вместе с двумя служителями церкви, вышли из храма, оставив старушек судачить о небывалом происшествии.

Дом Старгородцевых стоял неподалёку от церковных построек и старинной колокольни, где виднелись подвешенные в ряд пять небольших колоколов.

– Маловато, – кивнул на колокола один из байкеров, имея в виду то ли количество, то ли размеры.

– Малы да удалы! – улыбнулся отец Владимир. – Мы и этому обновлению рады!

– Недавно повесили?

– В прошлом году, – вспомнил Старгородцев, – меценат один расщедрился.

– Архиерей к нам, на праздник приезжал, – пробасил отец Иннокентий.

– Что же у мецената денег на большой колокол не нашлось?

– А мы не спрашивали и пяти колокольчикам, ой, как обрадовались! – засмеялся Старгородцев снизу, с большой любовью оглядывая неподвижные колокола.

К нему подбежал мальчишка лет пятнадцати.

– Сын мой, Ванюшка, – представил он мальчика байкерам, – извольте заметить, звонарь!

Байкеры шумно пожали руки Ванюшке и, хотя они не слыхали, как он музицирует с колоколами, но заранее одобрили и музыкальные способности, и щуплую фигурку подростка.

Ванюшка, улыбаясь, весело вертелся в их могучих руках и, в конце концов, оказавшись верхом на плече самого мощного дядьки, возликовал, по-мальчишески, озорно, свистнул.

– Небось и голубей гоняешь? – тут же заинтересовались байкеры.

– У приятеля моего, Митьки, голубятня, – протараторил, сияя глазами, Ванюшка, – голуби белые-белые!

Зажмурился он.

Взойдя на крыльцо, байкеры по деревенской традиции оставили обувь на крыльце и в одних носках по чистым ковровым дорожкам, настеленным по всему дому, вошли в обширную прихожую, а оттуда, в гостиную.

На длинном столе, накрытом белоснежной скатертью уже стояли кое-какие холодные блюда, но едва отец Владимир закончил читать предобеденную молитву, матушка Елена появилась из кухни с горячим.

Белые с золотыми ободками глубокие тарелки, стоявшие перед каждым обедающим, она скоренько наполнила дымящимся картофельным пюре, тушёной капустой и кусочками жареной рыбы.

– Прошу любить и жаловать, караси! – указывая на кусочки, заметил отец Владимир.

– Сам ловишь? – спросил один из гостей, налегая на еду.

– Не сам, мне помогает Ванюшка и отец Иннокентий.

– Рыбы в пруду видимо-невидимо, – делая страшные глаза, добавил Ванюшка.

– Развели, – пробасил отец Иннокентий.

– Неужто сами? – не поверили байкеры.

– Потрудились на славу, – засмеялся Старгородцев, – пока вылавливали из дальнего озера и к нам, в пруд пересаживали.

– Хорошо тут у вас, – покрутил головой самый мощный байкер, – надо было раньше заехать.

– Раньше, – подхватил отец Владимир, – лет шестнадцать назад мы дом с матушкой строили, ремонтом в храме занимались, подкрашивали и укрепляли.

– Колокольня валиться начала, – вспомнил дьякон, – так мы с отцом Владимиром, будто заправские альпинисты, на верёвках сверху спускались и расшатавшиеся кирпичи цементом укрепляли.

Байкеры жадно слушали. Впрочем, один откашлялся:

– А может и сейчас, того, этого самого, для нас дело найдётся?

С надеждой поглядел он в глаза отцу Владимиру:

– Ради нашей старой дружбы?

– Найдётся, ещё как найдётся! – захлопал в ладоши Старгородцев.

После обеда, переоблачившись в рабочую одежду, обвешавшись строительными инструментами, они не спеша двинули… прочь от храма к жилым постройкам местных жителей.

Заходили во дворы нуждающихся в помощи одиноких людей, Старгородцев всех наперечёт знал: кололи дрова, прохудившиеся крыши домов укрепляли, чистили колодцы и дымоходы.