Павел вдруг повернулся к ней и сказал:
– К несчастью, это правда. Ты – дочь могущественного колдуна, и, значит, сама колдунья. Ваш… дар передается по наследству. После смерти предыдущего носителя.
Ада вздохнула – а она еще надеялась, что один из них нормальный.
– Если ты до сих пор этого не знала, – продолжил Павел, – то в скором времени все тайное и скрываемое стало бы для тебя явным. Не веришь? Хорошо, мы представим тебе доказательства. Ваш род успел оставить по себе долгую память для всех последующих поколений. Ты его последняя представительница. Вспомни: разве твой отец не передал тебе что-то перед самой своей смертью?
При этих словах перед Адой снова предстал снимок той ночи – свечи, треск, шум за окном и умирающий отец, крепко держащий ее за руку.
– Вы говорите ерунду, – сказала она, но голос ее звучал уже не так уверенно. – Может, мой отец и был слегка чокнутым, но уж никак не колдуном. Да и вообще, никаких ведьм и колдунов просто не существует. Это все сказки.
– Вот как? Разве ты сама всю жизнь не испытывала тяги ко всему таинственному – гадания, карты, книги по магии? – мягко спросил Павел.
Тут он попал в точку. Лет с пятнадцати Ада страшно увлеклась всяческой мистикой – она покупала в переходах тоненькие книжки с заманчивыми названиями, с упоением смотрела всяческие ужастики и читала готические романы. Пару раз они с девчонками пытались совершать описываемые в этих книжках ритуалы и вызывать духов, но у них, конечно, ничего не получилось. Но в то время почти все этим увлекались.
– Ты веришь, – констатировал Павел. – Ты знаешь, что все это есть. И ты тоже принадлежишь к этому миру – таинственному миру магии, чьи искаженные отражения так привлекали тебя в массовой культуре.
– Вы прямо лекцию читаете, – ехидно сказала Ада. Ей было неприятно, что он словно смотрит ей в душу.
– Перед смертью твой отец передал тебе свой дар. Я знаю это потому, что иначе бы он вообще не смог умереть. Мучился бы до тех пор, пока кто-то не забрал бы у него магические способности. Но он должен был передать их только тебе – как наследнице. Так было принято в его роду много столетий. Ты и не догадываешься, насколько глубоко мы проследили вашу историю. Менялись времена, страны, фамилии, но сила всегда переходила от родителей к детям. И это было неизменно до сих пор. Твой отец умер – значит, теперь ты несешь в себе всю силу вашего древнего рода.
Павел сказал бы что-то еще, но Петр остановил его:
– Ты слишком много ей рассказываешь. Хватит.
Павел повернулся к нему:
– Но она должна знать. Иначе мы не сможем быть справедливыми.
Видимо, у Ады было такое лицо, что она больше не вызывала у человека с оружием тревоги. Он спрятал пистолет в карман и сказал Павлу:
– Выйдем. Нам нужно поговорить.
Молодому человеку не хотелось оставлять Аду, но он все же вышел из клетки.
Девушка как будто не заметила этого. Так же она никак не отреагировала и на то, что Петр снова запер ее на замок и они с Павлом ушли, оставив ее одну.
Ада сидела абсолютно неподвижно, глядя прямо перед собой. Почему-то она сразу поверила в то, что все, рассказанное этими людьми – правда. Конечно, это было непонятно, немыслимо… Но не невозможно. Почему-то она твердо знала это.
Но если это возможно, значит… Тогда странное поведение отца при жизни и особенно перед смертью полностью укладывается в начерченную ею схему.
Протянутая сухая рука, черные глаза с зелеными искорками и выкрикнутые зычным голосом слова: «На, возьми, возьми!»… Ада словно снова перенеслась в эту страшную минуту. Что это было, как не ритуал передачи магической силы? Она вспомнила, что читала об этом в народных сказаниях. А если это правда… Не может не быть правдой, слишком много совпадений.
Отец ждал ее – он не мог умереть, не передав кому-нибудь свою колдовскую силу. Почему он вообще так внезапно умер, ни разу в жизни не болев? Врачи сказали им с матерью что-то невразумительное – сердечная недостаточность и тому подобное. Теперь Аде казалось, что отец не просто знал день своей смерти – он как будто сам выбрал его. Она гнала от себя мысли о том, что все эти стуки в окно, горящие синим и зеленым свечи и слышавшиеся ей голоса – не просто плод ее потрясенного воображения. Все это было на самом деле. И все это было слишком необычно.
Ей не хотелось верить словам Павла, но что-то в самой глубине ее души говорило «да». Она чувствовала, что это правда. Если бы не одно «но».
Она не ощущала в себе никакой магической силы, как бы ей этого не хотелось.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу