Константин Карягин: Песнь дьявола. звуки, разъедающие нас изнутри

Пастор вошёл в церковь, и сразу же поприветствовал Марию, которая в этот момент убиралась в исповедальной кабинке. Девушка при виде священника, скромно кивнув, улыбнулась и сказала:

– Падре, к вам посетители. Семья Марьтиров пришла, с сыном. Я их проводила в ваш кабинет.

– Так рано! Они давно здесь, Мария? – удивился Иштен.

– Уже около часа, – пожав плечами, проговорила Мария.

– Ох, ладно. Сразу же пойду к ним, – священник незамедлительно проследовал в свой кабинет.

Войдя, он увидел на скамеечке подле двери сидящих жителей Еружалема. Это была уже не молодая, но сохранившая следы былой красоты, мать; отец, работающий плотником, с сильными руками и подросток лет шестнадцати, ничем не примечательный, кроме своих длинных волос. Иштену было непривычно видеть одновременно столько людей, в своем маленьком рабочем помещении, которое от этого казалось ещё меньше. Здесь не было приборов освещения: днём с этой обязанность справлялось единственное витражное стекло в дальней стене комнаты. Посреди кабинета стоял дубовый стол со стулом, за которым обычно работал Иштен, а рядом расположилась резная кровать. Помимо всего этого здесь находилось огромное количество книг – порой сам пастор удивлялся, как он смог вместить всё это сюда. Сами книги, не смотря на деятельность Иштена, мало были связанны с религией и Богом. Основная их масса – были произведениями натурфилософов и рационалистов. Здесь редкое же исключение составляли пару теологических трактатов, которые находились на дубовом столе и выглядели истрёпанными.

Семья поприветствовала священника, Иштен ответив им взаимностью, проследовал за свой рабочий стол. Подвинув бумаги, он устремил свой взгляд на семейство Марьтиров и обратился к ним:

– Что вас, дети мои, привело в столь ранний час в обитель Бога? – проговорил Иштен, и его голос звучал так, будто он находился на проповеди.

Первой заговорила мать, с трудом сдерживая слёзы:

– Простите нас, падре, что мы так рано, но у нас есть дело, которое не терпит отлагательств.

На лице женщины мгновением прокатились парочку влажных горошин, она продолжала:

– Всё дело в нашем сыне. Я не знаю, что произошло с Изушем, но он стал вести себя странно в последнее время, будто обезумел!

Женщина уже не могла сдержать слёз, и они градом рассыпались по её ещё не совсем постаревшим щекам. Муж обнял её. Сам же мальчик в это время смотрел в пол. Было не очень понятно: то ли ему стыдно, и он не в силах поднять глаза на пронзающий взгляд Иштена; то ли ему было настолько наплевать, что пол казался ему единственным интересным предметом здесь. Мать не могла продолжать, поэтому за неё стал говорить отец:

– Всё началось с невинных шалостей, падре. Изуш уже довольно взрослый, ему уж семнадцать лет как. Я решил обучить его плотническому ремеслу, стало быть. Узнав об этом, Изуш мне сказал, мне родному отцу, что не будет жить здесь вечно, и строгать жалкие деревяшки. Ну, после этих слов я всыпал ему, конечно, по первое число, он вона до сих пор печальный сидит.

Мужчина кивнул в сторону сына.

– Но это его не исправило! – произнесла мать, сквозь слёзы. – На той неделе, Изуш украл ключи у моего мужа от винного погреба, а после этого мы нашли его там. Он умудрился осушить четыре бутылки вина!

– Что мы только не делали! – глядя на Изуша, который всё так же смотрел в пол, сетовал отец. – Я и мать разговаривали с ним, наказывали, но он с каждым днём становится всё хуже и хуже, уж и не знаю. Вчера сосед застукал его за тем, что он подглядывал за девчатами то, которые мылись значится, в бане. Мы выбились из сил, я вот не знаю, что делать, я вот мы и пришли к вам за советом.

– И это только те проделки, которые мы обнаружили, падре! Я уверена, что подлец сделал что-то ещё, – произнесла мать.

Священник обвёл глазами всех присутствующих, затем он устремил свой лучезарный взгляд на мальчика.

– Изуш, посмотри на меня, – произнёс Иштен. – Зачем ты, всё это сделал? Что тобой двигало?

Подросток, без какого либо смущения и даже с едва заметной усмешкой уставился на священника и изрёк:

– Не знаю, интересно всё это было, весело. Разве для таких вещей нужны причины?

– Изуш, ты можешь спокойно рассказать, о том, что тебя тревожит. Можешь рассказать что тебя беспокоит? Здесь все люди, которые тебе хотят помочь. Зачем тебе всё это? Разве ты не знаешь, что твои поступки – это грех? Ты же исправно посещаешь мои проповеди, и ты прекрасно знаешь, где добро, а где зло. Я стараюсь об этом доходчиво рассказать. Вспомни истории про Иова, Содом…