Татьяна Столбова - Любовь. роман

Наконец Портнов выдохся, замолчал, помрачнел и уткнулся в рюмку. Все разом снова заговорили – каждый о своем. Коля с тоской глянул на будильник, стоявший на серванте. Девятый час. Надо как-то убить еще часа три хотя бы, и можно будет ехать в общежитие, спать.

Он лениво обвел глазами присутствующих, дабы определить, с кем есть смысл пообщаться. Ни одного лица, отмеченного печатью ума и трезвости. Разгоряченные юнцы, девушки старшего школьного возраста, растрепанная девица со странным именем Анжелина… Жаль, не пришло в голову позвонить Наде и вызвать ее сюда. Теперь уж поздно. Надя согласится, конечно, приехать, но потом надо будет провожать ее домой, потом ехать обратно в общежитие… Коля мог бы остаться ночевать и у Нади, но завтра намеревался обязательно посетить институт, а все необходимые для этого предметы – тетради и книги – были в общаге.

– Да отцепись ты от него! – вдруг раздался тонкий, насмешливый, спокойный и совершенно трезвый голос.

Коля повернул голову. Возле Сани Вяткина сидела девушка. Или девочка? У нее были короткие прямые волосы, русые с красивым рыжеватым отливом. Небольшие серые глаза с длинными темными ресницами. Светлая нежная кожа с легким румянцем на щеках. Тонкое лицо, тонкая шея. И вся она, хотя и сидела, показалась Коле стройной и тоненькой и, скорее всего, была совсем невысокой. Сейчас она смотрела прямо на здоровую Боброву с мальчиком в когтях и насмешливо улыбалась.

– Отцепись от него, – повторила она тише, – он же тебе во внуки годится.

– Мне восемнадцать, – буркнул полузадушенный мальчик, тем не менее выбираясь из ослабших объятий Бобровой.

– Джентльмен, – коротко засмеялась соседка Вяткина и отвернулась. Взгляд ее встретился с Колиным взглядом.

– А тебе сколько лет? – улыбнувшись, спросил он.

– Тоже восемнадцать, – ответила она. И добавила: – Папочка.

– Почему папочка?

– Смотришь свысока.

Коля слегка смутился. Да, он знал за собой это: смотреть на молодых девушек свысока, точно сам-то уже много повидал в жизни и при случае может поделиться с ними опытом. Этой, похоже, опыта самой было не занимать. Она смотрела на него спокойным прямым взглядом, не робко и не вызывающе, а так, как надо. Коля для себя никогда еще не пробовал определять, как же должна смотреть девушка, а сейчас, увидев, понял сразу – вот так.

– Лю! – визгливо произнесла Анжелина. – За твоим стулом бутылка. Давай ее сюда.

Соседка Вяткина мимолетно улыбнулась Коле, повернулась и наклонилась за бутылкой.

– Лю? – тихо, сам себе сказал Коля, и немного по-актерски приподнял одну бровь.

– Да, – услышав, сказала она. Потом передала бутылку Анжелине и снова посмотрела на Колю. – Лю. Или Люба. Как угодно.

– А я Коля.

– Я знаю.

– Да, правда, Портнов же говорил…

Вяткин, сидевший между Колей и Лю, вдруг протянул к стакану с водкой большую волосатую руку, схватил его, выпил с каким-то яростным напряженным выражением доброго толстого лица, и без предупреждения завопил песню. Все вздрогнули. Лю чуть поморщилась и откинулась на спинку стула. Теперь из-за огромного Вяткина Коле ее снова не было видно.

Проорав первый куплет, Вяткин имел наглость повторить две последние строчки. «Так он будет петь до бесконечности», – подумал Коля и вздохнул. Но Вяткин уже увлекся. Вяткину уже было наплевать на вздохи. Напрасно Портнов пьяным голосом вякал со своего места что-то насчет распоясавшихся Шаляпиных. Напрасно Боброва саркастически похохатывала, поглаживая своего мальчика по плечу. Вяткин пел, и это было ужасно.

– Ну, хватит, Саня, – миролюбиво сказал Коля. – Люди выпить хотят, а ты мешаешь.

Коля не в первый раз находился в одной компании с Вяткиным, а потому знал, что делал. Такое обвинение для Сани было сродни оскорблению.

– Я? – тут же переключился Вяткин. – Вот уж выпить я никогда и никому не мешал. Давайте быстренько по пять капель и я допою.

– Потом допоешь, – отрезала Боброва. – Время стихов пришло.

– Время стихов уже кончилось, Ира, – сказал Коля. – Пей водку.

Боброва обиженно засопела и встала из-за стола. Растрепанная Анжелина тоже. Они вышли из комнаты, плотно прикрыли за собой дверь.

– Ну, Коля, не ожидал я от тебя, – печально качая головой, проговорил Саня Вяткин. – Я думал, ты искусству сын, а ты его пасынок, выясняется.

– Я его дядя, – ответил Коля и выпил.

– Портнова я не поволоку, учти, Коля. Я отсюда на вокзал прямо поеду, посылку встречать.

– Что в посылке? – насторожился Портнов, который слова «еда», «водка» и «посылка» даже не слышал, а чувствовал в любом шуме и гаме.