Ольга Иженякова: Страна оленей

Лариса ночью плохо спала, ей всё время казалось, что находится в состоянии невесомости, вот-вот гравитация исчезнет, и она рухнет на пол. Сонная, она включила торшер, встала. Начала анализировать те состояния, которые в последнее время ей услужливо показывало воображение, сначала её преследовал кошмар, будто квартиру залило нечистотами, которые нужно выгребать почему-то вручную, хотя – казалось бы – почему бы не вызвать соответствующие службы? То в ней поселялась уверенность, что их дом рухнет, как карточный и никакого следа от их семейной жизни не останется. Она босиком поплелась на кухню и нажала кнопку чайника. «Вероятнее всего – размышляла женщина – у меня подкрадывается климакс. Вот так, молодость ушла и не простилась, старость пришла, не поздоровавшись». Вспомнила, как вырос сын за минувший год, и уже не он ей, а она ему до плеча, заварила зеленый чай и удобно закуталась в плед.

За окном проступал рассвет, урбанистический пейзаж, который ещё не так давно её, коренную москвичку, вдохновлял и даже радовал, теперь стал тяготить, Ларисе внезапно захотелось на дачу, в деревянный домик с русской печкой ощутить тепло огня, запах березовых дров…

– Так, возьми себя в руки, тряпка! – Дала себе внутреннюю установку. – Хватит терзаться экзистенциальными мышлениями! Раз уж проснулась рано, то хотя бы приготовь полноценный завтрак, а не вечные бутерброды!

Женщина уверенно направилась к холодильнику, заодно решив, сделать гимнастику. Из любой ситуации, рассуждала, нужно извлекать максимум пользы.

Включенный свет и шум на кухне разбудил Виктора, он, кряхтя, встал, лениво размял суставы, влез в тапочки и поплелся выяснить у жены, в чем дело? Услышав предположения о надвигающемся климаксе, муж, скорчил недовольную гримасу, ушел обратно в спальню, немного жалея, что не сунул в рот кружочка ветчины.

В наградной цех поступил крупный заказ, нужно срочно изготовить девяносто восемь бляшек «Золотая звезда» вручаемые героям. Работа тонкая и, что немаловажно, хорошо оплачиваемая. Всё бы ничего, но выполнить нужно в определенный срок, а цейтнотов мастер терпеть не мог. Он пробовал возразить бригадиру, что на складе, по его соображениям, должно храниться не меньше пятидесяти уже упакованных наград, на что услышал непривычное: склад пуст, вся продукция отдана по спецзаказу ещё в прошлом году.

– Началось – недовольно буркнул он – ни войны, ни рекордных урожаев, ни новых фабрик-заводов-пятилеток, а высшие государственные награды оптом вручают! Кому? Артистам, что ли?

– Наше дело маленькое – заключил бригадир – сделать качественно продукцию и в срок.

Он знал, Виктор – мастер уникальный, и любых споров с ним избегал.

Работать в вечернее время не входило в планы специалистов наградного цеха, но возражать никто не стал, каждый сообщил домашним о трудовой повинности и все покорно принялись за работу. Тут же рядом с конвейером появились столики с едой и уже разлитыми по пластиковым стаканам напитками, чтобы работники не отвлекались, ярко загорелись боковые лампы, и утро плавно перетекло в вечер, а затем и ночь. Доставка работников домой, само собой, тоже была предусмотрена.

В конце рабочего дня у Виктора разболелась голова и, придя домой, он сразу поплёлся в ванную.

– Папа, пап – обратился к нему сын.

– Ну?

– Есть разговор.

– Давай, завтра.

– Завтра – это далеко, а может и не будет.

– Будет, будет – махнул рукой отец, мне надо сорок восемь медалей сдать.

– Ну, ладно, как хочешь!

Лариса домой тоже поздно пришла, после работы записалась к гинекологу. Она не боялась надвигающейся старости, но, как и большинство женщин, просто хотела знать, как к ней подготовиться. Она всегда отличалась прагматичным отношением к жизни и заранее всё планировала – учёбу, работу, замужество. Пережив несколько красивых романов, зрелая уже, остановила свой выбор на Викторе, выбирая его как породистую собаку: с хорошей родословной, без болячек, без разных отклонений и уж, естественно, моложе себя. Её нацеленность на здоровое потомство быстро дала плод – Игоря, правда второго ребёнка, она, как ни старалась, родить не получилось. А хотелось троих, чтобы на старости можно было выбирать, с кем остаться. Врачи, помнится, так и не дали тогда вразумительного ответа: почему? Впрочем, если учесть, что отечественная медицина отстаёт лет на пятьдесят, а к заграничной тогда доступа не было, то ни о каком спросе и речи быть не может.