Анатолий Пчелинцев - Последний бой подполковника Биронта

Яна обожала родителей. Отец не баловал ее, учил свою любимицу не опускать руки, не падать духом, как бы ни было трудно. Мама никогда не давала девочку в обиду. Как бы банально это ни звучало, жили они втроем дружно, душа в душу. Иногда по вечерам вместе даже пели песни. Семья была творческая: мама преподавала в музыкальной школе по классу фортепьяно, папа неплохо играл на баяне, а у Яны обнаружился тонкий музыкальный слух и редкий по красоте голос. Поэтому на семейном совете решили, что после окончания школы она будет поступать в Институт культуры. Экзамены она сдала блестяще и стала студенткой. Однажды, уже, будучи студенткой первого курса, Яна написала папе в его день рождения поздравительную открытку, которую он бережно хранил. «Папа, в детстве мне всегда казалось, что ты самый большой и сильный в мире! Что ты совсем ничего не боишься, что ты можешь переплыть море, можешь перепрыгнуть самую высокую гору! И что даже если тебя долго нет, ты точно помнишь про меня и что-нибудь обязательно мне привезешь! Спасибо тебе за то, что я и сейчас так думаю! И если меня спросят, чей папа лучший в мире, я отвечу: мой! С днем рождения!» Казалось, Бог, видя их любовь друг к другу, тоже защищает каждого из них. Девушка мечтала, чтобы так было и впредь, чтобы Ангел-хранитель позаботился об ее отце, не дал случиться беде в эти тревожные дни. Тем не менее, Яна твердо решила вернуться обратно в часть, чтобы быть рядом с папой.

***

В шесть утра зазвонил телефон. Звонили с пожарного поста – ребята, несшие дежурство у южной стороны технической территории. Сердце Виктора заколотилось как сумасшедшее.

– Товарищ подполковник, тревога! Загорелся лесной массив на границе с территорией части.

– Срочно направить туда бригаду для тушения пожара.

– Есть, – отчеканил дежурный по пожарному посту.

Алгоритм действий на случай опасности был отработан в части до мелочей. Все знали, что делать в экстренной ситуации. Это было то немногое, что не зависело от чиновников и бюрократических проволочек и что командир мог сделать сам. Биронт, не теряя ни минуты, начал звонить в городскую пожарную команду, надеясь, что его статус сможет как-то повлиять на гражданских чиновников. Однако ему совершенно хладнокровно ответили, что все машины находятся на тушении пожаров в районе, где горят жилые дома, и воинская часть должна обходиться своими силами, а не просить помощи.

Вышестоящее военное руководство и вовсе хранило молчание и вяло реагировало на происходящее.

Командир, быстро одевшись, выбежал из дома. Тратить драгоценное время на уговоры военных и гражданских начальников в создавшейся критической ситуации было абсолютно бессмысленно. Требовалось принимать экстренные меры. На базе была объявлена повышенная готовность. Все проживающие на территории части – и гражданские, и военные – во главе с Биронтом, вооружившись кто чем мог (в ход пошли и лопаты с вениками, и четырнадцать огнетушителей, пожертвованных городом), вышли на тушение пожара. Лично участвуя в тушении огня, Биронт находил время и упорно продолжал дозваниваться до командования, до города, до пожарных, до администрации. Тщетно… Ответ был один: справляйтесь своими силами.

«Как бы сейчас к месту были два штатных пожарных автомобиля с расчетами! Так нет, в рамках оптимизации военного управления директивой Генштаба их сократили. Вот тебе и военная реформа. Теперь что хочешь, то и делай, вечное русское авось», – подумал командир базы.

Тридцать матросов, одиннадцать сержантов, четыре офицера, командир базы и сто пятнадцать гектаров земли с вековыми деревьями, охваченными чудовищным пламенем, – друг против друга, люди против огненной стихии. Спустя какое-то время на помощь прибыли еще два неполных взвода: офицеры и солдаты из соседней воинской части. Но все было тщетно. А к четырем часам дня температура воздуха достигла рекордной отметки в тридцати девяти с половиной градусов. Поверхность земли раскалилась до безумных плюс пятидесяти градусов. Порывы ветра, по данным местной метеослужбы, достигали восемнадцати метров в секунду. Уже было почти потушенный пожар вспыхнул с новой силой.

– Смотрите! – внезапно раздался срывающийся голос молодого матросика.

Парень с перекошенным от страха лицом указывал в сторону части. Все обернулись. Глаза присутствующих расширились от ужаса, на губах замер так и не прозвучавший крик.

Порывистый ветер с огромной скоростью (как позднее будет указано в справке МЧС – до шестидесяти метров в секунду), словно безумный жонглер, раскидывал огонь по верхушкам деревьев. На глазах у онемевших людей пламя пожирало все на своем пути. В считанные секунды огненная волна пронеслась по территории части.