Ольга Роговая: Солнце в созвездии Льва

Василиса с удивлением смотрела, как все присутствующие и Валентин продолжали маленькими глотками отхлебывать темную жидкость из своих чашек.

Пусть меня лучше убьют, решила она, такую гадость, только по приговору суда можно пить.

Где же эта Аня? Вдруг вспомнила Василиса и оглянулась по сторонам, в поисках подруги.

Аня так и не появлялась. Время тянулось бесконечно долго, ярко горели свечи, тихо лилась музыка, люди двигались, как при замедленной съемке, плавно и торжественно, Валентин продолжал говорить. Василиса смотрела на окружающих ее людей: высокую, с шикарной фигурой женщину, солидного господина в шляпе, вальяжно развалившегося молодого человека, и вдруг заволновалась. Что она делает здесь в совершенно незнакомой компании? Она не знала никого из них, и чувствовала сейчас то же, что и потерявшийся в магазине игрушек ребенок: испуг и интерес.

– Править должны сильнейшие, те, кто прошел определенный цикл перевоплощений, сам развился, преобразовался, стал избранным, а значит достойным управлять теми, кто еще в начале пути. Таких людей от бессмертия отделяет только одна последняя жизнь, один малюсенький шаг и душа освободится от бренного тела.

– От тела? – переспросила Василиса.

До ее затуманенного сознания никак не доходило, как можно жить без тела.

– Что такое тело? Его, в сущности, нет, ибо оно лишь набор частей готовых вот-вот развалиться, – прошептал Валентин, наклонившись к самому ее уху.

Василиса хотела точнее расспросить, относится ли она к тем достойным, избранным править? Ей очень хотелось относиться. Этот вопрос мучает ее, не дает покоя, и она, наконец, решается:

– Как вы считаете…..

– Начинается, – прошептал Валентин.

Только после его слов, она заметила, что в зале воцарилась полная тишина, гости сидели по местам, разговоры стихли.

Василиса попыталась встать и идти искать Аню, но не смогла подняться. Ей казалось, она прекрасно понимает, о чем говорят, что происходит, но ноги не слушались. Ей ничего не оставалось, как сидеть на месте и наблюдать за тем, что происходило в зале.

Теперь соседи показались ей не такими уж привлекательными. Недалеко от себя она заметила толстую, с тупым взглядом женщину, рядом с ней придурковатого паренька, который хихикал непонятно чему и о чем, сосед напротив бессмысленно уставился на свою тарелку. Неужели они избранные? Плечи Василисы вздрогнули, она с трудом сдержалась, что бы ни рассмеяться. Что-то изменилось во всей окружающей ее обстановке, да и речь Валентина теперь совсем замедлилась, и он уже не говорил, а вещал:

– ….что бы стать бессмертным, нужно перестать быть человеком.

Василиса вскинула на него удивленный взгляд.

– Не поняла? – попыталась переспросить она.

Но Валентин прижал палец к губам, призывая к тишине.

Три девушки в длинных одеждах, с золотыми масками на лицах вышли на середину постамента. Одна стояла впереди, остальные сзади, образуя треугольник. Василиса решила, что на них надеты парики, потому что таких высоченных причесок, наподобие башни, соорудить из собственных очень черных с неестественным фиолетовым отливом волос, невозможно. Девушка, что шла впереди, была в белом платье, две другие, стоящие по бокам, были одна в красном, другая в голубом. На груди каждой сверкало множество бус и камней, причем очень крупных и ярких, напоминавших чешую рыбы. Руки девушек, обнаженные до плеч, также были украшены цепочками, браслетами, на пальцах массивные перстни.

Сквозь туман, который распространяли горящие в плошках травы, тлеющие благовония, Василиса увидела Принца, входившего на постамент, как ей показалось из-за шторы. Принц был в длинном пурпурном одеянии, и таком же плаще с капюшоном, надвинутом ему на лицо, грудь наполовину обнажена. И еще Василисе показалось, что он босиком, или в одном ботинке.

– Кто ты? – спросила сиплым мужским голосом девушка в белой одежде.

Василиса прыснула от смеха. Она что не знает – это же хозяин дома. Василиса даже приподнялась с места, что бы ей подсказать.

– Т-с-с-с, – зашипел на нее Валентин, одергивая за руку.

Тут она увидела в углублении сцены мужчину. Укутанный в плащ, он смотрелся темным пятном, и потому Василиса не сразу его заметила.

Это он спрашивал, догадалась Василиса, и опять чуть не расхохоталась в голос, теперь уже над своей невнимательностью. Ей казалось очень смешно, что она решила, будто девушка говорит мужским голосом. Сейчас ей казалось смешным все.