Виктор-Яросвет: Охватить всё. Поиск

Елисей затаил дыхание от своей наглости.

– Щедрый ты. Но зачем мне вселенная?..

– Не знаю… – честно признался юноша, – чтобы не загадывать желания, наверное, а просто быть вместе и все.

Тогда она не приняла его дар, удовлетворилась падающей звездочкой, а он так и остался с этим огромным прекрасным букетом жизни, необъятности и таинственности. Как же они тогда были прекрасны, наивны, чисты! Он помнит, как она была напугана… нет, она боялась не его. Разве можно бояться рыцаря?.. разве рыцарь может обидеть, лишить чести?.. она боялась возвращения и не зря, потому что было уже три часа ночи и, как оказалось, их уже искала вся деревня.

Тогда он понял, что люди деревни защищают не чистоту, а незыблемость болотного существования. Многие в тайне мечтали о свободе, но боялись и потому готовы были уничтожить любого, кто нарушил негласные законы. Верили не в благородство человеческое, а только в установки традиций. И это было основой, но не справедливостью настоящего момента жизни. Важна была не чистота, непосредственность, а голые установки, которые установились в прошлом по признакам последнего века жизни.

Люди выполняли условия нравственности по инерции и только потому, что так есть и как дань традициям. А он?.. Разве он мог тогда посягнуть на чистоту?.. Разумеется, нет, но не потому что так принято, а потому, что иначе нельзя. Нельзя запачкать грязью кого-либо, не испачкавшись при этом сам.

Надо вставать и уходить… прежде он должен что-то вспомнить… Понял Елисей, что вспомнив что-то очень важное из своих воспоминаний, вновь обретёт смысл жизни, который, как ему казалось, утерял. Он поймёт, зачем живёт и почему всё так, как есть. Что он в жизни упустил своей?.. что-то очень важное… В сознанье всплыл образ той самой милой девочки… он понял!.. Это понимание, как вспышка света, осветила всё его существо, превращаясь в океан бушующего пламени, проникая в каждый уголок, в каждую клеточку его существа.

Этот огонь прожигал каждое мгновенье жизни, пытался разорвать на части, но чётко понимал, что если он позволит этому бушующему пламени разгореться, то сгорит, исчезнет в глубинах небытия, станет ничтожеством или совсем погибнет. Это же та самая «Жар птица», которую поймал тогда, в момент первого осознанного прикосновенья к непорочности и чистоте вселенского существования. Но, чтобы удержать Жар птицу, нужно временем владеть (Огненным конём), и из темницы красную девицу освободить… Ведь только она способна усмирить Жар птицу.

Елисей пытался вспомнить, когда же он поймал её, ту самую Жар птицу и почему не может удержать?.. Понял вдруг!.. Тогда он хотел всю вселенную своей подружке подарить… Ведь эта вселенная и есть Жар птица. Она тогда сей дар не приняла, не потому что не хотела, а потому что поняла, что такой подарок ей не удержать, и теперь он просто приговорил себя к поиску той, которой дар такой будет по плечу. Он застонал от безысходности, понимая, что нет женщины такой на всей Земле… кто же способен усмирить океан бушующего пламени?..

«Где ты?.. лада моя ненаглядная?.. ведь только ты, неведомая, единственная!.. можешь погасить огонь, меня освободить».

– Но прежде ты, мой славный витязь, разбуди меня, приди ко мне, найди меня… – раздался голос в голове.

Вздрогнул Елисей, глаза открыл, сердце стучало сильно, сильно. Всё тело жгло огнём, но появилось и состояние свободы. Состояние похмелья не исчезло, но уже не угнетало, просто надо подниматься и топать на работу. Прежде осмотрелся, решив ничему не удивляться. Лежит в постели, только понять не может, где?.. что-то знакомое… он раньше здесь бывал, но не понимал, как он попал сюда сегодня и что, вообще, произошло вчера?..

Рядом с кроватью лежал матрац, и на нём лежала Люда. Вспомнил, что вместе с ней, в том числе, ходили купаться ночью… что-то ещё?.. Люда не спала, только как-то с укором на него смотрела.

– Как я сюда попал?.. спросил её, – вроде не сюда все собирались?..

– Я увела тебя оттуда.

– Зачем?

– А ты не помнишь?

– Нет… – в душе у Елисея только омерзение и ненависть к себе.

– Вырвала тебя из этой обители разврата.

– А ты не из этой обители?.. и я?.. разве не мы её создали?.. Всю деревню трясёт от наших похождений.

Люда промолчала, задумавшись о чём-то. Немного погодя, встала и стала одеваться. Он видел, как она неохотно прикрывает своё нагое тело… почему?.. потому что хороша?.. Женщина будто почувствовала его немой вопрос, наклонилась и поцеловала нежно. Халат был не застёгнут, и он просто уткнулся в её чарующие груди, как младенец… хотелось плакать и больше ничего.