Виктор-Яросвет: Охватить всё. Поиск

Почему они не встретились с подружкой?.. ведь любили!.. Вот сейчас он понял, что этот дар всё определил. Почему-то вспомнилось стихотворенье…

Он не послушал и ту вселенную-мгновение с собою взял. Это не страшно, скорее, тяжело мгновение нести, ведь время не стоит на месте, и чем дальше он уходит (взрослеет), тем мгновенье тяжелее. Где-то в глубине души он понимал, что этот дар, что называется любовь души, ждёт впереди по жизни в темнице та единственная, которая в ларце хрустальном ожидает суженного для того, чтобы проснуться и умыться в капельке его росинки бесконечной.

Был вечер. Елисей к Людмиле шёл. Знал, что ждёт его Людмила, не Федю, а его. Пусть он не останется, пусть совсем исчезнет, но не исчезнет в памяти, как лучшее мгновенье жизни. Что он делает по жизни?.. Дарит мгновения, что вечности равны, вот поэтому его и любят и многое прощают. Конечно, не всё безоблачно в его поступках, даже мерзко, иногда, но ведь всего одно мгновенье чистоты способно через память всё омывать и очищать. Вот эти мгновения и ловят, хоть и не понимают, для чего.

Кто-то грубо его остановил. Во!.. это уже реальность в том виде, как понимают люди, а значит и живут. Перед ним на тротуаре стоял Фёдор и два его дружка. Они, все трое, нагло с вызовом смотрели на него. Елисей с досадой сплюнул… такое состояние души испортить… хотя… почему испортить?.. оно было, значит есть. Фёдор что-то сказать пытался, но Елисей его опередил.

– А где топор?.. – спросил его.

Видит, что все трое растерялись, замешкались, а он пока определил силу противника и уровень угрозы. Фёдора можно было в расчёт не брать, раз пригласил друзей, значит сам драться не готов. Удивился только, что Фёдор трезвый… видать, с утра готовил эту встречу и сам готовился на представленье посмотреть и насладиться пораженьем Елисея.

Дружок его?.. этот опасней, урка. Отсидел два года, только месяц, два, как вышел. Следует заметить, что в деревне маленькое хулиганство, даже если и тюрьма, полностью не отрицалось, по принципу – от сумы, да от тюрьмы не зарекайся… Звали его Толя. Понимал Елисей, что за Фёдора он не будет сильно драться, если сопротивление получит.

Третий?.. Этот всех опасней для него, этот любит драться. В деревне не верховодит и даже не пытается, для него драка вроде спорта. Но, опять же, хорошо, вот с него и следует начать, чтобы драку в спортивное состязание перевести. Тогда для него неважно будет, с кем и за кого, а только сам процесс.

Драки не боялся Елисей, даже любил, но не любил несправедливость. Трое на одного… считал не просто несправедливостью, а величайшей трусостью… Но знал ещё и то, что здесь не город, а деревня, где всё и всем известно становится в течении пяти минут. А это значило, что, не успев начаться, драка соберёт толпу зевак, помощников, друзей, а это уже не драка, а кулачный бой. Третьего звали Володя и он спросил:

– Какой топор?..

– Как какой?.. трое на одного?.. без топора никак, силы не равны, вот с топором, может быть, и был бы шанс, – нагло улыбнулся Елисей.

Интересно было… перед дракой, в ожидании, у Елисея дрожь по телу проходила. Он не понимал, думал от страха, но когда определялась неизбежность столкновенья, его охватывала безмятежность, уверенность и смелость, радость появлялась и азарт. В такие моменты сознанье прочищалось, реакция мгновенной становилась, и он терял себя, будто кто-то дрался за него, хоть и он сам. Так и сейчас произошло, ждать не стал разборок, сам начал, ударил Федю в челюсть, как виновника сей трапезы и главного героя.

Этого, конечно же, никто не ожидал, как-никак, Россия, а в России даже первый снег, который выпал в Новогодний праздник, выпадает неожиданно. Одним словом: снег на голову или удар в челюсть, но неожиданно всегда. Вместо того, чтобы наброситься на Елисея, Володя с Толей поспешили к Феде, поднять пытались… а точнее, понять, почему же они, позванные нападать, попали в ситуацию защиты. Но понять так и не успели, так как в следующее мгновенье из-за угла брат Феди появился. Он решил, что его брата бьют, бесстрашно бросился за брата заступиться, и драка началась.

Огорчился немного Елисей, но и мешать не стал, третий всегда лишний, не следует мешать, отошёл в сторонку, подождать решил, когда все разберутся. Мимо кто-то пробежал и, не раздумывая, в драку, а дальше уже что-то понять возможности не представлялось. Со всех сторон бежали люди. Мужики соскучились от долгого сидения без драки, показывали свою удаль. Кровь кипела, а тут такое счастье кулаками помахать. Уже и непонятно было, кто с кем бьётся.