Юрий Линник: День флота. Матросские рассказы и повести

Теперь то ясно, что эпицентр загадочной чрезвычайной ситуации находится где-то там, в кормовой части корабля, вотчине мотористов, турбинистов и трюмных машинистов.

* * *

Командир электромеханической боевой части, старший лейтенант Николаев, механик корабля, аккуратист и педант, железный военно-морской кадр, выкованный в послевоенном нахимовском училище, с докладом на ГКП задерживался, пытаясь понять, в какую передрягу попал корабль. По сути, докладывать пока было нечего. Щит живучести корабля издевательски подмигивал множеством зелёных глазков, ни одного красного. Мол, не парьтесь мужики, всё в ажуре… В носовом и кормовом машинных отделениях – ничего существенного. Но сообщение из турбинного отсека насторожило. Заглох левый турбокомпрессор, обесточилась схема управления турбинами. Но это были лишь цветики, первой же ягодкой внезапно и так некстати пропала связь с турбинистами.

* * *

Если в ПЭЖе царила лёгкая растерянность, скверная примета для живучести корабля, то в турбинном отсеке уже прорастало нечто сродни паники. Особенно, когда турбинисты поняли, что их отсек стремительно заполняется водой. За слабенькими переборками поста управления турбинами время от времени раздавались выстрелы мощных коротких замыканий, начала дымить проводка. Пропало освещение, и тесное помещение пульта управления турбинами наполнилось изумрудным свечением фосфоресцирующих циферблатов массы измерительных приборов. Лица турбинистов приобрели потусторонний окрас, что никому отваги не прибавило. Стало жутковато. Правда, помигав для порядка, тусклым подпольным светом всё-таки включилась аварийка. Струйки воды, протекавшей сквозь неплотности в переборке, поднимались всё выше, указывая тем самым уровень затопления отсека. Что делать? В турбинном отсеке даже не предусмотрены эжекторы для откачки воды.

Старшина турбинистов Зимин бросился к палубному люку и попытался его приоткрыть, но лавина воды, хлынувшая через люк, заставила тотчас его задраить.

«Вода на полуюте!? Чертовщина какая-то!» – не веря себе, прошептал ошарашенный старшина и метнулся к микрофону корабельной связи. ПЭЖ не отвечал. С ужасом он увидел, что сигнальные глазки на пульте связи мертвы. Нет связи с кораблём!

«Похоже, дело дрянь», – запаниковал Зимин. Два турбиниста-первогодка нахохлились и безмолвно таращились на старшину в надежде заручиться в его лице гарантией благополучного исхода происходящего. Переборов приступ тошнотворного липкого чувства страха и желание крикнуть с надрывом во всё горло: «А я что могу, сам ничего не понимаю!» Зимин приказал испуганным турбинистам надеть надувные спасательные жилеты.

Положение казалось безвыходным. Неизвестно, какой бы оборот приняли дальнейшие события в турбинном отсеке, если бы не люк в нижний отсек машинного отделения. В самый критический момент он как-то по-домашнему обыденно, словно ничегошеньки не произошло, лязгнул на разные лады железом и приоткрылся.

– Живые? А чего молчите, партизаны? Вас «бычок» вызывает, надрывается, уже и нам «пилюлЕй» не за что навешали, – невозмутимо произнесла из люка молдавская башка моториста Чеботаря. У Зимина отлегло, с перепуга он забыл, что под ними ещё находятся люди и они, судя по виду «мотыля», не испытывают особой тревоги. Правда, Чеботарь, демонстративно потянул носом и, увидев турбинистов в спасательных жилетах, подтекающие переборки, тусклое аварийное освещение, изменился в лице, откинул крышку люка на стопор и исчез. Зимин следом нырнул в проём.

* * *

Сумбурный доклад старшины турбинистов Николаев выслушал, не перебивая, хотя вопросы рождались роем вслед каждой фразе Зимина. Те минуты, в течение которых пост турбинистов молчал, дались механику нелегко. Теперь он впитывал каждое слово турбиниста, пытаясь отделить зёрна от плевел. И перед ним вставала странная и удручающая картина происшедшего. То, как море хозяйничало на палубе полуюта, лицезреть воочию механику, разумеется, не довелось, но теперь-то он знал, что затоплен турбинный отсек, и это грозило куда более тяжкими последствиями, чем феерическое шоу воды на палубе полуюта.

И здесь имел место парадокс, который окончательно сбил с толку и запутал механика. Вода, каким-то чудесным образом, вопреки законам гидростатики, затопила отсек, расположенный выше ватерлинии, а помещения подводной части корабля, расположенные ниже, были сухими. Какая-то могучая сила в считанные секунды, словно играючи, подняла немалые тонны воды и затопила помещение, находящееся практически на верхней палубе. В какой-то момент механик пришёл в отчаяние, но не оттого, что затоплен турбинный отсек, что горят силовые кабели. Он, вдруг, осознал, что не может взять в толк сути происшедшего и не видит ни малейшего намёка на причину. А если не знаешь причину, то как её устранишь?