Геннадий Коваленко - Неизвестная война. Краткая история боевого пути 10-го Донского казачьего полка генерала Луковкина в Первую мировую войну

Тем временем русскому командованию стало известно о сосредоточении у границы австрийских войск. В связи с этим полковник Краснов решил предпринять разведку боем, чтобы определить какие силы им противостоят. Другие русские части так же выделили разъезды для проведения разведки боем на вражеской территории. Впоследствии, атаман Краснов вспоминал об этом так:

« После официального объявления войны, 28 июля 10-й полк впервые перешел границу Австро-Венгрии и вторгнулся в пределы Галиции, уничтожив австрийские пограничные доски у деревни Паара и тем, дав предзнаменование о том, что скоро настанет день, когда старинная русская земля Галицких князей воссоединится со своею матерью Великодержавной Россией. В этот же день у Замха было боевое столкновение с австрийской конницей разъезда 4-й сотни сотника Пятницкова. Наши казаки покололи и порубили австрийцев, в два раза превосходивших их численно. … Противника ни где не нашли. Нашли убитого нашими драгунами австрийца, с которого сняли мундир и его вещи. Оружия при нём не было, нашли карту, книжку донесений и пироксилиновые патроны. Всего полком пройдено за 12 часов разведки 81 верста». П. Н. Краснов.

Атака разъездом сотника Пятницкого, состоящего из 12 казаков, разъезда венгерских гусар из 24 человек, показала высокую подготовку казаков полка. Венгры потеряли 14 человек убитыми и бежали. Эта стычка преподнесла казакам сюрприз. Несмотря на лето, гусары были одеты в зимние ментики из бараньих шкур с густым мехом, которые не просекались казачьими шашками. И донцам приходилось по ходу боя менять его тактику. Это подтверждает и донесение одного из командиров полков, датированное 4 августом:

Всепреданнейше доношу, что личный мой опыт войны доказывает о необходимости серьёзного обучения казаков очень важному, но к сожалению, забытому казачьему способу в борьбе с врагом, как стрельба с лошади.

4 августа 1914 года под местом Городок Подольской губернии мы в бою бросились на фронт и фланги с шашками. Врезались в ряды и начали рубить, но, к сожалению, непрорубаемые головные уборы со стальными пружинами, а так же ружьё и меховой ментик за спиной, сильно мешали рубке, не говоря о подвижности цели, передвижение которой на 8 – 10 вершков делало её малоуязвимой от уколов и рубки.

Тут-то казаки по собственной инициативе, благодаря мирному усиленному обучению этой отросли, применили стрельбу с коня в упор, что произвело ужасное моральное впечатление и вызвало панику. В результате чего было уничтожение этих эскадронов, а успевшие вырваться из кольца 30 всадников, были перестреляны преследовавшими их шестью казаками. Дальнейшие боевые действия привели меня к убеждению, что умелое владение ружьём на коне и стрельба с коня на близком расстоянии, от 1 до 20 – 30 шагов наносит громадный вред и конному и пешему, и такому казаку не страшны ни пика, ни штык».

Стрельба казаками с коня широко практиковалась во всех казачьих полках. Здесь ещё можно привести пример из записок Николая Гумилёва о казаках:

«В это время сбоку опять послышались выстрелы, и прямо на нас карьером вылетели три казака – двое молодых, скуластых парней и один бородач. Мы столкнулись и придержали коней. – «Что там у вас?» – спросил я бородача. – «Пешие разведчики, с полсотни. А у вас?» – «Восемь конных». Он посмотрел на меня, я на него и мы поняли друг друга. Несколько секунд помолчали. – «Ну, поедем, что ли!» – вдруг, словно нехотя, сказал он, а у самого так и зажглись глаза. Скуластые парни, глядевшие на него с тревогой, довольно тряхнули головой и сразу стали заворачивать коней. Едва мы поднялись на только что оставленный нами холм, как увидели врагов, спускавшихся с противоположного холма. Мой слух обжег не то визг, не то свист, одновременно напоминающий моторный гудок и шипенье большой змеи, передо мной мелькнули спины рванувшихся казаков, и я сам бросил поводья, бешено заработал шпорами, только высшим напряжением воли вспомнив, что надо обнажить шашку. Должно быть, у нас был очень решительный вид, потому что немцы без всякого колебания пустились на утек. Гнали они отчаянно, и расстояние между нами почти не уменьшалось. Тогда бородатый казак вложил в ножны шашку, поднял винтовку, выстрелил, промахнулся, выстрелил опять, и один из немцев поднял обе руки, закачался и, как подброшенный, вылетел из седла. Через минуту мы уже неслись мимо него.

Но всему бывает конец! Немцы свернули круто влево, и навстречу нам посыпались пули. Мы наскочили на неприятельскую цепь. Однако казаки повернули не раньше, чем поймали беспорядочно носившуюся лошадь убитого немца. Они гонялись за ней, не обращая внимания на пули, словно в своей родной степи. – «Батурину пригодится, – говорили они, – у него вчера убили доброго коня». Мы расстались за бугром, дружески пожав друг другу руки».