Виктор Хорошулин - Космические инспекторы Кот и Чертяка

– Кое-что есть. Я сомневаюсь, что наш господин N – человек.

– Согласен. И кто же он, «эльф»?

– Возможно. Это первое. Второе – он выполняет, точнее, выполнял на Земле какую-то важную и секретную миссию. В доме, где проживал, ни с кем не общался. Для встреч улетал в неизвестные пока места. Умело строил из себя пьяницу, а на деле – вообще не употреблял спиртного. Крайне скрытен и осторожен. Практически не оставил после себя следов. Он скрылся, изъяв из тела чип-паспорт, который, скорее всего, уничтожил. У нас не так уж много зацепок. Но они, определённо, есть. И появятся новые, если мы отследим его поездки.

– Это верно. По идентификационному номеру катера мы узнаем, где он «наследил»… А там уж можно будет организовать новые поиски… Например, поискать человека… без чипа-паспорта. Это уже значительно сузит поиски, – усмехнулся Чертяка.

– А не может ли он заменить себе чип?

– Это исключено, Коллинз. Когда разрабатывалась система чипирования, основное внимание было уделено именно защите от подобных действий.

– Вот, – молодой сотрудник достал из кармана клочок бумаги. – Здесь, по-моему, написан код ввода в автопилот. Нашёл под сидением. По нему можно определить место его поездок… Деловых поездок.

– Прекрасно, – одобрил Чертяка. – Приобщим к делу. Я же нашёл сигару. На ней должны сохраниться следы ДНК. Сигара, похоже, та, что раньше лежала в найденной нами коробке.

– А тот предмет, похожий на вилку? – прищурился Коллинз. – Что он тебе напомнил?

– Оружие, – ответил Чертяка. – Древнее и очень… серьёзное оружие. На нём нанесены какие-то загадочные знаки. Похоже, что магические. Кое-где я о таком оружии слышал. Но, эксперты дадут своё заключение.

– Интересно. А я обнаружил… место, где N, похоже, молился своим богам…

– С чего ты это взял?

– Предположил чисто интуитивно… Во дворе он подолгу стоял на одном месте и в одной позе. Рискну предположить, что на коленях… Там своеобразно примята трава… И на земле уже продавлены ямочки. Похоже, что он там молился… или медитировал. Хотя, медитировать можно и дома…

– А молиться дома нельзя?

– У разных народов – по-разному. Некоторые допускают общение со своими богами только на открытом пространстве, без крыши над головой…

– Ну, что ж, и я тоже кое-что обнаружил, – Чертяка переключился на ручное управление и тотчас взмыл к небесам. – Хор-р-рошо идём! – воскликнул он, направляя катер вертикально над поверхностью земли. – Вперёд, к солнцу! Ходил ли в дальние космические полёты, Коллинз?

– Нет, только мечтал о таковых….

– Ну, ничего! Скоро твоя мечта исполнится! Я думаю, в недалёком будущем мы отправимся на край Вселенной! Э-ге-гей! – и он резко бросил летательный аппарат вниз.

«Настоящий чертяка» – подумал Коллинз.

– А нашёл я вот что, – продолжил инспектор, немного успокоившись. – Кусты в саду словно подстрижены. На стволах и ветках – следы от метательного оружия типа «эльфийской монеты». Значит, наш господин N, будучи шпионом или дипломатом, остаётся ещё и воином. Поэтому, он постоянно тренируется, держит себя «в форме»…

– Видать, опасный тип…

– Опасный, клянусь татуировкой, которую сделала моя любимая Натали на левом предплечье! Хитрый, злобный и ужасный! Но мы его найдём и обезвредим, я прав, Коллинз?

– Абсолютно!

– Кстати, не подходит к тебе обращение по фамилии. Надо тебе дать прозвище!

– Было бы неплохо…

– Дай подумать. Прозвище, оно много значит и ко многому обязывает. Оно не должно быть обидным и, по-возможности, соответствовать основным чертам твоего характера.

– Как у Панночки?

– Панночку не трожь. Это так преобразовали его фамилию. Лях – значит – поляк, а поляки – паны. Панночка же мягко стелет, зато потом так врежет, что только держись! А ты у нас кто? Хитрый… Расчётливый… Мягкий… Умеешь выждать, притупить внимание, а потом показать коготки… Ты – кот!

– Хм, у меня уже есть кот. Мы с ним на двоих делим жилплощадь…

– Вот отныне и будешь Котом! – безапелляционно объявил Чертяка.

Отделение инспекторов отдела В возглавлял майор Жук. В связи с самодостаточностью фамилии не было необходимости придумывать ему прозвище. Это был мужчина средних лет, довольно обширной комплекции, по отношению к подчинённым – чрезвычайно суетлив и многословен. При общении же с начальством он отличался молчаливостью, задумчивостью и, прежде чем произнести слово или фразу, тщательно оценивал их.