Нана Рай - Жертва ангела

– Что за паника с утра пораньше? – я сонно приподнялась на облаке. Ангелам и божествам запрещалось приравниваться к людям. Этот негласный закон исполнялся всеми в Небесной долине богов.

Солнце действительно еще не взошло и за окном стояла темнота. Да и в самой комнате горела лишь маленькая звезда на прикроватном столике, освещая довольно тускло. Миниатюрные звезды заменяли нам свечи.

– Истина послала Колокольчика разбудить нас, но он не смог добудиться до тебя, – ответила Оливия.

Колокольчиком называли ангела на побегушках, который с радостью выполнял мелкие поручения. Представляю, как он гордился, когда сама Истина попросила его об одолжении.

– Но зачем? Неужели нельзя подождать до утра? – я, признанная соня, очень возмутилась.

– Видимо нет, и чем быстрее ты встанешь, тем скорее мы узнаем к чему такая спешка, – Жасмин схватила меня за руку и потащила с облака. Через секунду мы с криком и грохотом свалились на пол под пристальным взглядом Оливии и нежной улыбкой Анны.

– Эвелин, я не могу поверить в то, что ты старшая сестра, – холодно отчеканила Оливия, наблюдая за нашим ребячеством.

На самом деле ее слова ни капельки меня не задели. Я осознавала свою легкомысленность и с удовольствием отдала бы право первенства Оливии с ее твердым и правдивым словом и трезвым взглядом на вещи, но почему-то она стояла лишь второй по старшинству.

– Оливия, ты не права, – тихо заступилась за меня Анна, пока я поднималась и отряхивала воздушное платье, как шелк облегающее фигуру.

– Да, послушай Анну, – хихикнула я и, хитро глянув на Оливию, вдруг прокричала, – а иначе быть войне!

Под истерический смех Жасмин, я повалила строгую сестру на облако и, схватив маленькое облачко, подправила элегантную прическу Оливии. Однако не успела я оглянуться, как вокруг моей талии обвился обруч из воды и поднял в воздух. Так я и висела, пока сестричка приводила себя в порядок.

– Сдаюсь! – взмолилась я после пятиминутной тишины. Оливия обернулась ко мне, и я догадалась, что меня провели.

– Я победила, – она щелкнула пальцами, и я грохнулась на пол.

Не дожидаясь, пока я приду в себя, сестры, посмеиваясь надо мной, вышли из комнаты. Мне оставалось лишь поспешить за ними.

Моя семья никогда не напоминала человеческую, хотя если честно я не знала, как живут люди. Нам запрещалось смотреть на землю, и Истина всегда очень тревожно отзывалась о них. Давным-давно мы с сестрами подглядели, но обитатели, населявшие Феникс оказались чересчур примитивными, и мы забросили это занятие. Господи, в тот момент я даже не подозревала, что скоро совсем иное предстанет моим глазам.

Мы шли по длинным коридорам, ни разу не перепутали коридоры и не сбились с пути, прежде чем оказались в зале, где находилась наша мать. Оливия и Анна тут же поклонились Истине, ну, а мы с Жасмин еще некоторое время рассматривали сияющий облик матери, пока сообразили склонить голову в почтении.

– Встаньте, девочки, – голос Истины не поддавался определению. Он ласкал, как нежный голос матери, а порой наполнялся гневом отца. Наверно, это происходило из-за того, что люди никак не могли определиться с полом Бога.

– Я очень рада, что вы все пришли сюда, – может мне показалось, но вроде бы взгляд матери задержался на нас с Жасмин, – то, о чем мы сейчас будем говорить связано с людьми. Я обеспокоена тем, что творится на Фениксе. Люди в отчаянии, смерть и разруха царит кругом, они не способны выжить, и если им не помочь, человеческий род исчезнет.

– Неужели все так плохо? – скептически фыркнула Жасмин. Я незаметно толкнула сестру локтем, призывая к тишине. Виноват ее характер, который ненавидел тусклые и мрачные разговоры.

– Я понимаю твое неверие, – согласилась Истина, – и хочу показать вам.

Сияющий облик махнул рукой, и пол, на котором мы стояли, разверзся прямо под нами. Я закричала, Жасмин испуганно замахала руками, а Анна прижалась к твердо стоящей Оливии. Минуту спустя мы сообразили, что хоть пол и исчез, мы никуда не падали, а висели в воздухе. Зато нашим глазам предстала угнетающая картина.

Слова Истины оказались правдой. На земле действительно всем заправляли смерть, нищета и голод, порождающие ужас. Люди убивали друг друга ради куска хлеба, грязь стала неотъемлемой частью человека. Это была ужасная и отвратительная картина.

Анна нервно всхлипнула, сдавив руку Оливии так сильно, что та скривилась от боли. Жасмин закрыла рукой рот, стараясь, чтобы ее не стошнило. Я… я просто стояла и смотрела на хаос, охвативший всех и вся. Казалось, что – то щелкнуло в голове, что-то открылось глазам, и моя легкомысленность, с которой я недавно жила бок о бок, испарилась, как и веселье, смех, звучавший на моих с сестрами устах.