Виктор Фролов - Туристы (сборник)

– Так что ж, выходит, супостат привязался? Может, выручать впору? – Варфоломеич шутя потряс берданкой, а верный Харт насторожился.

– Ну, ну, поговори у меня, старый, тебя ещё не хватало, – буркнул незнакомец, оглядев поверх загородки щуплого мужичка с реденькой седой бородкой. – Тоже мне, заступничек сыскался! Да, если случись чего, и ружьё твоё, дед, не поможет!

Варфоломеичу жаль было молодку, жуть как захотелось выручить её, сгладить конфликт. Уловив агрессивность настроя чужака, счёл уместным продолжить разговор с ним ровным, слегка заискивающим тоном:

– Так ты, молодой человек, не кипятись! Я – старичок смирный, да и куда мне с тобой, бугаём, тягаться! Ладошкой ты меня, сморчка старого прихлопнешь, коль до бузы дойдёт. Нешто я и взаправду ружьишком стращать удумал? Будя, отбаловал своё по молодости лет. Так, вроде как палка, под руку попалось.

– Дедушка, водички не нальёте, пить очень хочется! – попросила женщина своего негаданного избавителя.

– Отчего не налить? Налью, дочка! Да что вы всё там, за плетнём, обретаетесь? Заходите к нам. Коли не торопитесь, сейчас и чаёк сварганю, – засуетился старик.

Спутник женщины так резко распахнул калитку, что пёс от неожиданности вскочил на лапы и завертелся вокруг хозяина.

– Сидеть, Харт, даун! – одёрнул его Варфоломеич. – Гости у нас, самовар впору ставить.

Продолжая перебраниваться, но уже без прежнего ожесточения, молодые люди уселись на освобождённое хозяином место, а тот, сопровождаемый псом, скрылся в избе.

Спустя четверть часа, когда уже смеркалось, старик и его нечаянные гости уселись за стол чаёвничать. Довольный появлением в доме городских, неизбалованный общением Варфоломеич, на правах хозяина начал беседу традиционным вопросом:

– Издалека ли в нашу глухомань пожаловали, люди добрые?

– Я в райцентре проживаю, – отозвалась женщина, – а Игорь у нас столичный житель. Из Москвы приехал.

– Свататься, небось? Это дело! Столичные-то девки неумехи, не в пример нашим.

– Какая у вас собачка знатная, яркая, колер – точно полировка по красному дереву. Я в краеведческом музее буфет такой видела, – увела от неприятной темы женщина.

– Дорогой пёс, откуда он у тебя? – как бы нехотя включился в разговор её спутник, до того угрюмо сопевший.

– Дорогой, не дорогой – сказать не могу. Друг он мне, деньгами такое не измеришь! А подарил мне его щенком один хороший человек. Профессор. Из ваших, столичный. Господь свёл с ним случайно, в поле. На охоте, стало быть. У сестры он остановился, в соседнем селе, пошёл с ружьецом бродить, да малость заплутал в незнакомой местности. Вот тогда и встретились. Темнело уже, а к моей избе путь короче лежал. Сюда и пришли. Перекусили, посумерничали по-стариковски. На другую осень он опять к сеструхе приезжал, меня проведал, да вот Харта и подарил. Сказал, друг, мол, уступил, что щенков заводит. У этого, вишь, какое дело, брачок выявился: круги типа очков вокруг глаз. На выставки там всякие не годится. А мне – не на показ! Пятый годок вместе живём. Умнее, да ласковее существа и не встречал!

Обсудили пса, после чего, как водится, неспешный разговор перешёл на темы деревенского житья-бытья, забот окрестных обитателей. В тепле уютного мирка старого охотника свара между молодыми людьми как-то сама собой угасла. Только женщина нет-нет да окидывала своего приятеля испытующим взглядом, проверяя: унялся ли?

Тот, вальяжно устроившись на стуле, больше молчал, оглядывая непривычную обстановку горницы и всем своим умиротворённым видом показывал, что спешить некуда. Наконец, заговорил уже без прежнего задора, решив удовлетворить любопытство старика:

– Да случайно мы в вашей деревне оказались. Решили подальше от цивилизации погулять. Свернули с шоссе на просёлок, он и привёл сюда. Машину на околице оставили, за разговором не заметили, как всё село прошли.

– Ох и бойкий же разговорчик-то у вас, люди добрые сложился! – вставил слово старик.

Света не зажигали, и вся сумеречная атмосфера располагала к откровениям.

– Бойкий, это верно замечено, – усмехнулся Игорь. – А вот рассуди-ка, дед, кто из нас прав, я или Машка, – неожиданно повернул он беседу в другое русло. – Я семьсот вёрст без передыху из Москвы машину гнал, спешил к любимой женщине, с которой давно не встречались. Приезжаю, и что же вижу? Холодный приём, в глазах отстранённость. А ведь с юных лет чувства друг к другу питаем, точно знаю! Еле-еле уговорил, поехать, прогуляться. Предлагаю вместе жить, так говорит, поздно спохватился! Любому, ведь, известно, «лучше поздно, чем никогда»!