Рамил Мамедов - Закон равновесия. Сборник рассказов

– Извини, – она прикрыла бледные губы, растянутые в улыбке, указательным пальцем, – мне понравился твой взгляд, когда ты перечислял, что любишь. Он был… м-м-м… воздушно-трогательным.

– Никогда о своем взгляде подобного не слышал.

– Не обращай внимания на мою реакцию. У тебя добрые, но грустные глаза. И, кстати, хороший вкус.

Официант «обновил» бокалы. Мелисса уже молчала, игриво улыбалась, смотрела на руки И.

– Значит, ты любишь читать?

– С чего ты решила? – спросил И.

– А у меня чутье на все, что связано с литературой.

– Требую подробностей, – И. продолжал лежать на спинке стула, внимательно рассматривая девушку напротив. С каждой минутой она казалась ему красивее, но очарование его не опускалось до пошлостей, ведь дело было не во внешней красоте (на что Мелисса, конечно, не могла пожаловаться), а всецело в происходящем: нежный джаз, спиртное, теплое, дружеское отношение со стороны персонала и посетителей, но самое главное – полная отключка от внешнего мира, без съемной квартиры и работы, без утреннего пробуждения и торопливой дороги неизвестно к чему… Без чужого города.

– А все просто, дорогой И., я профессиональный литератор, поэтесса и критик.

– Правда? – И. удивленно поднял брови вверх, затем решил исправить глупо сформулированный вопрос, – впрочем, почему бы и нет.

Мелисса вновь расхохоталась.

– Такая реакция бывает часто, – продолжила девушка, остановив короткий порыв смеха, – почему-то все считают, что молодая девушка-литератор – это странное создание маленького роста, в сером платье и кофточке в горошек, в толстенных очках, с кипой пыльных книг в обнимку, которая только и мечтает о последнем рыцаре, но со здравым рассудком. – Мелисса продолжала хихикать, ей понравилось собственное сравнение, – это, как с твоей бородой, понимаешь?

– Теперь понимаю. Но все равно – это удивительно. Приятно удивительно.

Они продолжали пить и делиться любопытными историями о событиях из своих и чужих жизней. Через некоторое время они заказали поесть. И. перестал лежать на спинке, подтянулся вперед к собеседнице. На фоне плавного пения саксофона их разговор покрывался все более живыми нотами. Девушка прочитала несколько своих стихотворений, поделилась мнением о современном российском кино, сказала, где можно найти ее статьи в интернете, в каких журналах. И. рассказал о своем доме, о родителях, о скучной работе, но больше слушал ее. Он узнал, что Мелисса любит морепродукты и пробежки по утрам, что она полиглот, а еще, восхищается Бадди Ричем и безума от голоса Синатры, что рост у нее 174 см и сложно найти высокого мужчину, чтобы можно было находиться рядом с ним в обуви на каблуке. И самое главное, И. узнал, что у нее никого нет.

Песня сменилась на знакомую «Dream a little dream of me», и он решил пойти на шаг, который всегда казался ему сложным, даже не подходящим к его внешнему виду. Он пригласил Мелиссу потанцевать. Девушка активно согласилась, с легкостью поднялась со стула, улыбнулась парню и обняла его за шею. Они медленно раскачивались из стороны в сторону, как до этого делали другие пары. И. – парень высокого роста, поэтому не чувствовал себя скованно рядом с ней. Обнял девушку за талию, но прижал ее слишком близко к себе (причиной была его неопытность, ни как иначе), отчего услышал игривый смешок Мелиссы. От нее пахло спиртным, лавандой и шоколадом. И. посмотрел на ее лицо, увидел улыбку, закрывающиеся глаза, она чувствовала себя комфортно. Парень провел рукой по гибкой спине, прижавшись своим виском к голове девушки, уловил легкий поцелуй в шею.

– Из тебя получился бы хороший танцор, – сказала Мелисса, когда они уже сидели за столом и вновь пили спиртное, – есть чувство такта.

– Я так не считаю, – скромно ответил И. Он все еще не мог прийти в себя от танца, поцелуя. – Каждый раз, когда я представляю себя танцующим, мне становится противно, и… это может показаться глупым – стыдно.

И. остановил свою речь в ожидании, что девушка его перебьет, скажет «брось ты, все у тебя хорошо получается, и вообще ты молодец», но Мелисса молчала. Она внимательно смотрела на парня с черной бородой, изучая каждый миллиметр.

«Эта безумная женщина, – как позже скажет И., – оказалась еще и чутким собеседником».

Пауза затянулась, возникло гипнотическое чувство, как на приеме у доктора Шарко. Она почти не моргала, грудь не поднималась вверх, а сложенные пальцы у подбородка совсем не двигались. Только улыбка временами становилась шире. Нарушил тишину официант: