Константин Шеметов: Пустые коридоры

«Из патрульной машины, лоснящейся на пустыре, звякают клавиши Рэя Чарльза», – нередко перечитывала Кэт «Колыбельную трескового мыса» Бродского (но уже значительно позже – по приезде в Америку). Более того – мазурки Шопена Кэт воспринимала тоже как блюз. По меньшей мере, их настроение ассоциировалось с плачем (как и композиции Рэя Чарльза) – плач приличного человека.

Примерно в том же интервале (интервале плача) находился и Даун. Марк Даун – музыкант, автор соул-альбомов и псих из Приднестровья. Голос Дауна узнаваем, он тих и печален – что боль, идущая из глубины. Глубины сознания, океана чувств, безысходности, надежды, наконец – поди разберись.

Но лучше так, чем, к примеру, Рахманинов. Кэт и не помышляла понять Сергея Васильевича. Во-первых, сложен (невероятно сложен технически), а во-вторых, русский (хоть и умер в Беверли-Хиллз). С русскими всегда так – даже простые вещи они ухитряются запутать, и тогда уже всё равно: коммунисты они или демократы. В этом смысле предстоящая работа с Ларри выглядела предельно ясной: «подыграть» Дауну. Найти правильную тональность, ритм, мелодию (весь этот блюз). «С Ларри хорошо», – рассуждала Кэт. С ним она ощущала себя и Рэем Чарльзом, и подвижницей науки.

Правда, и Ларри был русским. Но странно – Ступак хоть и имел русские корни, был напрочь лишён «русского мировоззрения» – презирающего всех и вся, лукавого и гениально дьявольского. По-хорошему, такое мировоззрение нуждалось в суде – открытом и честном (по типу суда над нацистами в Нюрнберге). Но возможно ли это? Кэт сомневалась. В соответствии с демократическими принципами любая идея считалась проявлением свободомыслия – даже самая лукавая и дьявольская. Тут так: нет жертв – нет суда. Хорошо бы сначала дождаться жертв (причём много – чем больше, тем лучше), а там посмотрим. В представлении Скович был лишь один способ покончить с «русским мировоззрением» – всячески противостоять ему и ни в коем случае не сотрудничать с властью.

Оккупация Украины во всей красе показала убогость русского сознания. Весь мир увидел единство их нации: рейтинг Путина зашкалил за 80 процентов, и ни одного протеста внутри страны.

Кэт нахмурилась.

– Что скажешь? – переспросил Ларри.

Пока Кэт размышляла, он всё поглядывал в окно. Пошёл дождь, море билось о камни, ветер явно усилился и трепал теперь всё подряд: баннер напротив, светофор на растяжке, провода и навес у кафе Brown Bag.

Кэт согласилась, и следующие две недели пролетели как один день. К каждой вещи из «Пустых коридоров» она подобрала с десяток «неслышимых» мелодий и даже упорядочила их по степени, как Кэт выразилась, «проникновения в другой мир». Отдельные сочетания казались ей наиболее сильными, и тогда Скович немедленно связывалась с Ларри. Тот изучал полученный эффект, вносил необходимые правки и предлагал новые решения.

В целом его идея подтверждалась: само наличие «неслышимой» музыки и гармоничное её сочетание с композициями Дауна словно перемещали вас. А куда перемещали – каждый ощущал сам.

К примеру, на композиции Polyphonic Plan в сочетании с неслышимым плагином «Ветер мартовской ночью» (названия придумывала Кэт – подчас смешные и чуть простоватые) Ларри переместился в будущее. Нью-Йорка в традиционном понимании там не было, зато было море, его прежний дом в Провинстауне, и опять же – дождь. Ларри стоял у окна, смотрел на дождь и слушал, как тот стучит, ударяясь о крышу.

При таком же сочетании Скович переместилась в совершенно неизвестное ей место, и скорей это был вымысел, существовавший лишь в её воображении. Кэт кружила в воздухе, а под нею располагались карты Google. Время от времени карты Google сменялись снимками из космоса, но тут же и возвращались вновь, на этот раз в более крупном масштабе – масштабе улиц или даже зданий.

Что до Паскаля, тот вновь переместился в коридоры (пустые коридоры, как и прежде) и, пока длилась запись, успел и Эмили разглядеть, и пейзаж за окном. Очуметь! За окном светилась галактика. Формой она напоминала М 81 [1] М 81 (Messier 81) – спиральная галактика в созвездии Большая Медведица. Другое название – «Галактика Боде» (по имени немецкого астронома Иоганна Элерта Боде, 1747–1826). Открыта Иоганном Боде в 1774 году. Имеет активное галактическое ядро, которое вполне может оказаться чёрной дырой (пока не ясно). (такая же впечатляющая, спиральной формы и с активным галактическим ядром), а в непосредственной близости от Годена располагалась планета 47 Ursae Majoris C – одна из тех экзопланет, которыми Паскаль как раз и занимался в Matra последние полгода.