Сергофан Прокудин: Все бабы – … Книга о любви и ненависти

Ире Маслюковой,большой женщине, которая присылала мне хорошие стихи, плохо еблась и была влюблена не столько в меня, сколько в мой виртуальный образ;

безымянной тётке,которую я случайно встретил в зимнем Новокузнецке на улице, завёл в подъезд да оприходовал ко взаимному удовольствию;

Тане Богиной,возбуждающе худой блондинке с Урала, моей мимолётной и горькой любви, с которой мы встретились и расстались в Москве;

Людке-официанткеиз кафе «Встреча», простой девчонке, которая любила ходить ко мне, чтобы потрахаться и принять ванну;

безымянной девке из общаги,которая почему-то не хотела давать мне по пьяни, пока я не перекрыл ей кислород, схватив за глотку;

Лизе с Телецентра,с которой мы случайно очутились в одной компании и в одной постели;

Ларисе Цаберт,блондинистой, холодной и высокомерной немочке, которая ужасно стеснялась своего низкого происхождения;

Лерке Рощиной,моей второй жене и матери моей дочери;

Рае,учительнице из Осинников, которая бодро отсасывала у меня в гостиничном номере;

Ленке Огородовой,крупной блондинке и театральному администратору, которая приехала из Забайкалья с театром на гастроли да попала под меня;

Лене Маисейс молококонсервного завода, которую я дрюкнул прямо на полу в туалете гостиничного номера, и которая очень хотела родить ребёнка от меня;

Ольге,мировой худой девке, злоебучей в постели, которая, к сожалению, позже спилась;

Оле чёрненькой,жизнерадостному и вечно улыбающемуся существу с тремя детьми;

Лене Волковой,художнице по керамике, с которой мы провели всего одну, но о-очень забавную ночь;

Оле Веклич,уборщице из гостиницы, которая была бесподобна в постели;

татарке Соне,знойной женщине, инвалиду на коляске, которая обоссалась подо мной;

безымянной девушке с родины Василия Шукшина,которую я снял на одну ночь в грязной и пьяной бийской гостинице;

Людмиле Мельниковой,занесённой каким-то ветром из Белоруссии женщине-зубному технику, которая называла меня «птичкой»;

Наташе,студентке, подрабатывавшей уборщицей: я поимел её, пользуясь своим служебным положением;

Жанне Латош,школьной подруге моей сестры, милой, нескладной и ужасно невезучей в личной жизни женщине;

Гале Маркушиной,студентке-математику с красивым голосом, по уши влюблённой в меня, с которой мы на скорую руку перепихнулись всего однажды во время одного из корпоративов;

Гале Крижевских,жившей в коммуналке нежной женщине-товароведу с тонкими чертами лица;

Лиде с Бульвара,эффектной длинноволосой самке, которая вместо КГБ смешно выговаривала «кэкэбэ»;

Лиле Герус,художнице, рафинированной сучке, с которой мы любили пить тёмное пиво, слушать «Where The Wild Roses Grow» и трахаться в морозы;

Вике Ануфриевой,упёртой женщине-Тельцу, которая беззаветно любила меня, и перед которой я жестоко виноват;

Любе с завода,простой рабочей тётке, пережившей смерть своего ребёнка: мы познакомились по переписке и провели вместе всего одну ночь;

Вальке Бастрыгиной,преподавательнице горного техникума, решительной и блядовитой бабе;

безымянной юной побродяжке,с которой по пьянке я познакомился на улице зимним вечером и выебал её прямо на ступеньках в подъезде;

Свете с улицы Инициативной,которую я почему-то совсем не помню, но которая, тем не менее, присутствует в моём перечне – ну и пусть будет;

Оле из села Мохово,которая так возбудила меня, что я кинул ей за одну ночь восемь палок;

Вальке,настоящей грузинке, работавшей начальником РЭУ, что ничуть не делало её хуже в постели;

Наташке с улицы Металлистов,глуповатой девке, которая любила трахаться сидя верхом на мне;

милой скрипачке Наташеиз симфонического оркестра, возвращаясь от которой, я в зимнем трамвае приморозил себе простату;

Ленке Басаргиной,примитивной деревенской тёлке, с которой единственный раз в жизни я ощутил весь ужас импотенции;

Ленке Кисляк,близорукой библиотекарше, с которой, потрахавшись, мы смотрели в телескоп на звёздное небо;

похожей на актрису Вию Артмане высокомерной безымянной бабе,которую я драл целый час не переставая;

Наташке Богдановой,мировой девке с самыми маленькими сиськами, которые мне доводилось щупать;