Феликс Даниловский - Очевидность окаянных дней. Ироническая проза

Наличными рублями Коган не пользовался, а оплачивал расходы с помощью отечественных и зарубежных кредитных карточек, которых у него было предостаточно. Просто он был заядлым коллекционером билетов и монет Главного банка СРР.

Закрыв шкатулку, Саид Иванович нажал кнопку вызова секретаря на миниатюрном пульте управления. Дверь в гостиную распахнулась и вошёл Беленький, легкой поступи которого способствовал туркменский ковер ручной работы – подарок несравненного и наимудрейшего президента Туркменистана, отца всех туркмен.

– Давид, соедини меня с Муравьёвым – обратился Саид Иванович к секретарю.

С Лаврентием Фёдоровичем Муравьёвым, председателем Главного банка Содружества Российских Регионов, Коган был на короткой ноге, и должность председателя банка Муравьёв получил не без участия Саида Ивановича.

Кто есть кто

Михаил Николаевич Муравьёв – генерал от инфантерии в 1857—1861 годах занимал пост министра государственных имуществ. Затем, будучи генерал-губернатором Северо-Западного края, Муравьёв подавил Польское восстание 1863 года, за что получил у поляков прозвище «Вешатель».

Лаврентий Фёдорович Муравьёв «Вешателем» не был, но готов был подавить любое восстание финансистов, захотевших вырваться из-под опеки Главбанка.

Взяв телефонную трубку, которую секретарь передал Саиду Ивановичу, жестом показал Беленькому, что он свободен.

– Привет, Лаврентий Фёдорович, – с ледяными нотками в голосе произнес Коган.

– Как ты считаешь, Лаврентий Фёдорович, я люблю Главный банк и в твоем лице его руководителя? Верно, люблю. А банк меня не любит. Ты какими купюрами мне пенсию заплатил? Какими были. А мне не надо, какими были, а новенькой десятитысячной купюрой. Говоришь, в обращение не поступала? А почему у Зеленского она уже в обращении. Не знаешь. Так вот, Лаврентий Фёдорович, я не посмотрю, что ты председатель Главбанка и казначей таганской братвы, отправлю в отставку за милую душу. В следующий раз пришли мне купюру в десять тысяч рублей. Говоришь, у меня пенсия всего семь восемьсот? Ничего я тебе с фельдъегерем сдачу передам, – закончил разговор Коган и выключил телефон.

Вошел Беленький. Передавая ему телефонную трубку, Саид Иванович сказал: «Меня ни с кем не соединяй, готовь выезд на «ближнюю».

Через пятнадцать минут в гостиную вновь заглянул секретарь и произнес: «Автомобиль у подъезда».

Саид Иванович встал с кресла и прошел в прихожую, где его ждала горничная Таня с пальто и шляпой. Она подала эти необходимые атрибуты костюма истинного джентльмена и, сделав книксен, открыла входную дверь. Коган спустился по лестнице к подъезду в сопровождении секретаря.

К подъезду подкатил бронированный «Мерседес» серебристой масти. Беленький открыл заднюю дверь автомобиля и Саид Иванович вольготно расположился на сиденье, утопая в плюшевых подушках. На переднее сиденье рядом с шофером сел его секретарь. «Мерседес» с мигалкой на крыше тронулся с места и, сопровождаемый «Джипом» с личной охраной Когана, выехал из Боровицких ворот Кремля.

Пробиваясь сквозь поток автомобилей по улицам Москвы, запруженный машинами, загаженной лотками, ларьками и идиотской рекламой, «Мерседес» покатил в Подмосковье, где была расположена ближняя дача господина Когана.

«Ближней» Саид Иванович называл свою дачу в деревне Долларово так же как генеральный секретарь ЦК ВКП (б), генералиссимус Иосиф Виссарионович Сталин называл свою дачу, расположенную в Кунцево поближе к Кремлю.

Кроме «ближней», у Саида Ивановича были ещё и дальние дачи. Например, вилла во Флоренции рядом с домом покойного маэстро Лучано Паваротти. Во Флориде Коган купил небольшое ранчо неподалеку от ранчо бывшего президента Соединенных Штатов Америки. Скромный, площадью пятьсот квадратных метров домик, построенный по проекту модного архитектора у Женевского озера, стал последним в этом году приобретением Саида Ивановича. Также он купил себе остров в Индийском океане, пагоду в Бирме и, непонятно зачем, чум у алеутских эскимосов.

Квартира в Кремле с официальным адресом регистрации гражданина СРР Саида Ивановича Когана была скорее местом деловых встреч, чем жильём.

У генералиссимуса Сталина, которого даже покойного пуще смерти боятся либералы всех мастей, из-за крутого нрава Иосифа Виссарионовича по отношению к взяточникам, казнокрадам и предателям, «ближняя» дача ничего особенного собой не представляла. Сталин жил скромно, одевался не броско, роскошь не любил замков во Франции, квартир в Лондоне, личного счета в швейцарском банке не имел. Зато высокопоставленные чиновники СРР и примкнувшие к ним олигархи любили роскошь, часто за казенный счёт. Они обзавелись в Франции, Англии, Испании особняками стоимостью в десятки миллионов евро. Личные самолеты и яхты стали неотъемлемыми атрибутами коррумпированной элиты СРР.