Татьяна Норкина - Пять синхронных срезов (механизм разрушения). Книга первая

Экзаменационная комиссия то по одному, то по два человека то и дело уходит и возвращается, и, наконец, все они уходят, и остаётся лишь Наталья Александровна. Мы этого момента давно ждём и начинаем громко, на весь класс, разговаривать и сверять ответы.

По счастью, всё у нас сходится; Наталья Александровна не препятствует нам, она доброжелательно слушает наши разговоры и молча смотрит на нас своими весёлыми умными глазами. Наша учительница очень молодая, она учила нас всего два года. Наконец, мне всё надоедает, я устаю и прошу разрешения сходить в столовую (это можно). Я иду в совхозную столовую, не столько пообедать, сколько отдохнуть: прогуляться и сменить впечатления. Затем я всё проверяю последний раз, отвечаю на все вопросы одноклассников, и мы, посовещавшись, решаем сдавать работы.

Мы оживлённо обступаем Наталью Александровну, кто-то спрашивает, а правильно ли он написал так-то. Она держит стопку наших контрольных листочков двумя руками и тихонько перебирает их задумчиво своими красивыми недеревенскими пальцами, нам она улыбается и ничего не говорит: ждёт, когда мы разойдёмся. Всем надо быстро идти домой: в день экзамена никто ничего больше не учит, а в огороде у нас у всех полно работы. Уже вечером в тот же день мы узнаём результаты: мы все трое получаем пятёрки, много четвёрок, и, разумеется, ни одной двойки. Меня всё это радует: я люблю справедливость.

Потому что я, как впоследствии выяснилось, Весы.

Мне всего 16 лет, но где надо – я уже хитренькая. Можно только удивляться – когда я этому научилась, быть хитренькой. Кажется, меня не учили этому ни в школе, ни, тем более, дома.

Всё дело в том, что последний год, в десятом классе, химию нам преподавал наш классный руководитель Н.В. Савченко. Кроме химии он мог преподавать астрономию, физику, природоведение, черчение, географию, биологию, и что-то ещё. Ну, конечно, рисование пропустила! Это был его самый любимый предмет! Короче, всё мог преподавать, кроме физры и математики. Это задевало мои интересы – химию учитель не знал. Но великая сила – инерция. Валентина Васильевна научила нас понимать химию, и мы с Катей Семерухиной стали разбираться сами, как могли. Она даже чуть лучше меня этот предмет знала, хотя я тоже была не промах. Мы сидели на первом ряду, что вдоль окон. Катя сидела сзади меня на последней парте с Серёжкой Иващенко, а я на предпоследней с Вовкой Леденёвым. И вот она раньше меня замечала ошибки на доске, тыкала ручкой в бок или в спину, наклонялась и громко шептала:

– Танька, скажи Николаю Владимировичу, у него опять углерод трёхвалентный.

Или пятивалентный…

Я вижу себя в гостях у Катерины дома; мы окончили школу три года назад. На зимних каникулах я пошла покататься на лыжах в лес, и уже возвращаюсь домой, как вдруг вспоминаю, что она живёт вот в этом новом доме на новой улице и приглашала меня как-нибудь зайти к ней в гости. Мы рассматриваем школьные фотографии. Вот мы вчетвером в химкабинете сидим на своих местах, все улыбаемся. Неожиданно я всё вспомнила:

– Смотри, как хорошо видно, что ты за моей партой сидела и всё время ручкой меня в спину или в бок тыкала… Почему сама не говорила Николе про его ошибки?!

Моя школьная подруга немного смущена:

– А тебе вечно было больше всех надо!

Да, помню, гордо подумала я тогда. Больше всех!

Перед экзаменом по химии приснился сон: мне достался билет № 5, а в нём вопрос «Неорганические кислоты, их строение, свойства, получение, применение». На самом деле в пятом билете и был этот вопрос. Мне как бы подсказка – на что обратить внимание. Я, конечно, обратила на кислоты внимание (и без того всё от зубов отскакивало), но на экзамене я вытаскиваю совсем другой билет, кажется, № 23. Странно, а сон?! …Чуть больше, чем через месяц, на вступительном экзамене в Москве, я вытащу пятый билет, и в нём первый вопрос: неорганические кислоты.

Так вот, на выпускном экзамене мне достались лёгкие вопросы: теория электролитической диссоциации, анилин. Лабораторную работу я не выполняла, решила какую-то задачу. До сих пор помню формулу анилина: бензольное кольцо, в котором один атом водорода замещён аминогруппой. Я шпоры не писала в школе и не пользовалась ими. Знала я всё хорошо, кроме физических свойств анилина (наш учитель сам себя считал хорошим учителем, но в десятом классе у нас была всего одна лабораторная работа по химии), я в глаза не видела анилин и даже приблизительно не представляла себе, что это такое. А тупо зубрить я не умею, пусть от меня не требуют выше моих сил.