Михаил Бледнов: Такси Блюз. На обочине

– Полтинник, как говорили! – шевелил резиновыми губами представитель. С ним общался Борек

– О чем ты говоришь, и с кем ты договаривался? Мы работали за пятьдесят пять, если для вас пять не филки, нам, босякам, и это не кислая прибавка.

– Горе же кричал…

– Горе кричал, а я говорю. Если, пацаны, вас что-то не устраивает, не сочтите за грубость…

Шутил дальнейших раскладов слушать не хотел. Его уебало током, потом забили индейские барабаны, и родилось в этом хаосе светлое чувство. «И снова наступила тишина». Я молчал, потому что родился в бедном семействе. А значит, я буду небрежным и сдержанным. И прежде чем действовать, буду узнавать – во сколько мне это обойдется.

Перед ним стояла она, заплаканная и растерянная. Ее конолевая восьмерочка ни в какую не желала слушать свою прелестную и хрупкую хозяйку. Как шкодливое дитя, она плевалась, пукала и дергалась, когда Марина ехала на диагностику.

– Вы чем-то огорчены, сударыня?

– Я?

– Именно, – нежно пошел в атаку Шутил. – Вас, наверное, разводят на лаве эти автомастера. – И Савва бросил взгляд на чумазого Кулибина.

– Да у нее карбюратор и зажигание позднее. Хуйня! – оправдался тот.

– Вот видите, хуйня… извините, красавица, пустяк.

Девушка искренне улыбнулась, осветив улыбкой серое помещение. Шутил зажмурился.

Милая девушка стала милой девушкой Савки Смехова. Мариночка – единственное, но отнюдь не избалованное дитя своей матери. Между прочим, информация к размышлению: мама Марины – директор треста столовых и ресторанов. Я надеюсь, смог отмести вопросы читателей относительно новой «восьмерки». Вспомните, в какие годы проходят действия. На этом фоне ВАЗ-2108 смотрелся весьма впечатляюще.

* * *

– А почему у татарина погоняло Кава? – задал вопрос Шутил, хотя справедливости ради надо отметить, что это вряд ли интересовала парня угодившего в замес и ворам в опалу.

– Спроси чего полегче, – как смог ответил Некрас.

– Жульман, по ходу, сам ломает себе затылок, почему ты – Шутил.

– Сомневаюсь, что он озабочен такой теоремой.

Шутила трясло, он нервничал, хрустел костяшками пальцев и часто думал о ней.

– Жулики – не безбашенные бандерлоги, – стал подводить Макс, – им лаве необходимо вернуть, на которое ты их приземлил.

Максим рассуждал не по годам, аргументированно, без лишних эмоций.

– Кто кинул? Я лишь двинул свою партию…

– Шутил, подожди, они свой слам потеряли, ты их купцом свою ваксу зарядил ниже ценой. Барыги по любому тоже попали, но до них нам дела нет. Я думаю, синие примут откупные, вопрос, где сармак взять, запросят как с полноценных.

Шутил думал о ней…

* * *

Марина оказалась, как я и говорил выше, не избалованной юной леди. Но манер ей было не занимать.

– Ты мягкая и бархатная, – шептал Савва после акта совокупления. Таких слов он раньше не знал.

– Савушка, – и Марина нежно дотянулась до его губ, а оказалось, до самого сознания.

И снова секс, на грани безумия. Шутил взлетал, как на качели, а приземлялся как без парашюта. Я бы мог написать, что он кончил ей в рот, но это будет несколько не романтично… Вы не находите?!

Он кончил в нее, она застонала и поспешила ответить взаимностью. Эти два тела сливались в одно, подобно сиамским близнецам. Они исключительно подходили друг к другу вопреки прогнозам засранцев астрологов. Луна в тельце, игла в яйце и прочая блевота. А Шутил в Марине, а это уже жизнь. Савка даже не хотел участвовать в показательных оргиях его сотоварищей с пассиями легкого, как пух, поведения.

Мать Марины, женщина во всех отношениях приятная и обходительная, взращивала дочь без мужа. Выбор дочери Валентина одобряла без сопутствующих дополнений со своей стороны.

Однажды Савелий прибыл к Марине, когда Валентины не было дома. Исполнил свой мужской долг, оделся и вальяжно развалился на тахте, упершись в ящик. Марине отзвонилась подруга, живущая в соседнем подъезде, и попросила Маришу буквально на несколько минут зайти к ней. Женские секреты – мать их. Савва остался один, он не собирался скучать.

– Я скоро, мой хороший.

– Все в порядке, – сказал Шутил.

Выходя из подъезда, Марина столкнулась в дверях с матерью и осторожно предупредила ее, что дома Савва.

– Не пугайся, мамуля.

– Никаких проблем, – и Валентина беспрепятственно преодолела расстояние до своей квартиры.

Шутил не мог рассчитывать на такое скорейшее возвращение объекта своего обожания, посему в конец расслабился и от души бзднул, непоправимо испортив воздух в комнате.