Все как всегда. Разговор как на повторе. Зачем? Для порядка нужно повторить, чтобы не забыть.
– Я не альтруист, не понимаю тебя, – Ханна разлила кофе по чашкам.
– Просто прими.
– Я стараюсь.
Ханна поставила кофе на стол.
– Спасибо.
– Из еды у нас вчерашняя картошка с грибами.
– Я не хочу есть.
Ханна села рядом. Эрика закурила.
– Подай пепельницу.
Ханна подвинула к матери стеклянную пепельницу с чуть сколотым краем.
– Можешь пользоваться моей машиной, – Эрика аккуратно стряхивает пепел.
– Я ее продам, пока тебя нет, и куплю себе байк, – отвечает Ханна, с чуть заметным вызовом.
– А я вернусь, продам твой байк, и куплю машину, – улыбается Эрика.
***
Жизнь Ханны – это работа в баре, стихи свои и чужие, рок-музыка, ожидание возвращения матери, друзья – Свен и Ингрид. И еще есть Хольгер. Он занимает особое место в жизни Ханны. О его существовании знает только Эрика. Свен и Ингрид в принципе тоже знают, что в жизни Ханны есть Хольгер, но считают, что он всего лишь фантазия Ханны Хенсен. Ибо Хольгер очень совершенен для Ханны, чтобы быть реальным мужчиной. Она и сама называет его своей фантазией. Он словно вышел из воображаемого мира Ханны, сотворился из ее сумасшествия, стихов, любимых книг и музыки. Он не похож на друзей Ханны, он не похож и на саму Ханну, он другой и он ее друг. Притянувшаяся противоположность.
***
Самолет взлетел, плавно набирая высоту. Ханна стояла у здания аэропорта, не зная, что делать. Идти домой? Или погулять по городу? Каждый раз, когда мама улетала, Ханна чувствовала некую опустошенность. Сильная связь. Ханна не маленькая девочка, не подросток, но сам факт того, что мама где-то рядом делал ее увереннее и сильнее.
Ханна посмотрела на небо – самолет улетел. Редкие облака медленно плывут, расползаются и собираются в мягкий облачный узор. Небесная сладкая вата.
«Все в порядке», – говорит она сама себе.
Не стоит никому объяснять, что чувствуешь, и что происходит. Беспокойство – удобное чувство. Оно многое оправдывает и скрывает. Завтра Ингрид или Свен спросят: «Что с тобой?» А Ханна ответит: «Мама улетела с „Врачами без границ“ в какую-то глушь. Беспокоюсь за нее». И это всех устроит.
В конечном итоге Ханна идет домой.
Дома еще витает запах духов Эрики. Пахнет кофе и сигаретами. Ханна улыбается. Все это составляющие ее уюта. Но духи скоро выветрятся. Останется кофе.
Она проходит на кухню, выбрасывает окурки в мусорницу, садится на стул. Что-то нужно сделать. Просто так. Чтобы не сидеть тупо на кухне, думая ни о чем.
Впереди еще один выходной.
Музыка.
Всего лишь телефон в кармане куртки.
«Хольгер».
Она улыбается.
– Привет!
– Привет, Ханна! Все нормально? – его голос всегда спокойный, но его нельзя назвать бесцветным, он приглушенных мягких цветов.
– Нет, не все. Мама уехала с «Врачами без границ». Я тебе говорила…, – она замолкает.
– Помню. Ты где сейчас?
– Дома. Где я еще могу быть?
– Ты можешь быть где угодно, – смеется он.
– И ты тоже, иначе бы мы не познакомились никогда.
– Я нашел тебя, Ханна.
– Это твое заблуждение.
– Не буду с тобой спорить, фрёкен Хенсен. Собирайся, через полчаса заеду за тобой.
– Куда мы едем?
– Выедем за город, и на бешеной скорости вперед – не важно куда. Ты же этого хочешь?
– Да. И ты тоже.
– Иначе бы не предложил. Ну, так, что? Собирайся и выходи. И оденься на всякий случай теплее, вдруг я увезу тебя в Кируну.
– Я завтра работаю.
– Хорошо, тогда обойдемся без Кируны.
***
Два года назад.
Ночь подходит к концу. Посетители рок-бара разошлись по домам, за исключением нескольких человек, так сказать завсегдатаев. Ханна уже не обращает на них никакого внимания. Они для нее как часть интерьера, в них нет ничего необычно ни во внешности, ни в поведении. И то, что они сидят до закрытия не делает их уникальными.
Ханна стоит спиной к стойке. Смотрит на стеклянную стену из различных бутылок и ждет когда пройдет еще час и можно уйти с работы домой. Она пойдет пешком до Бельмансгатан. Войдет в свой дом, поднимется на этаж, зайдет в квартиру, примет душ и провалится в сон….
Хольгер предрассветный посетитель рок-бара. Дорогой классический костюм не говорит о нем ничего и в тоже время все – зашел от безысходности. Может и любит рок, но не настолько, чтобы заходить в рок-бар.
– Девушка, виски, пожалуйста, – обращается он к Ханне.
Ханна молча наливает ему виски, и, подав стакан, отворачивается.
Читать дальше