Alona Grey - В поисках себя

– Всегда следуй за мной, – прошептала ему я.

– Вот так уже лучше, да…

– Оливер, – сказала я.

– Оливер – красивое имя, – сказал мужчина. – Удачной вам поездки.

– Спасибо.

Я села на велосипед, ужасно волнуясь за своего друга. Как только я рушила с места, он побежал за мной. Я с облегчением выдохнула, но все еще была в напряжении. Вдруг он что-то снова увидит и умчится непонятно куда? Мои нервы были натянуты, как струны гитары, не позволяя ни на секунду расслабиться.

Ехать на велосипеде было одним удовольствием, особенно в окружении такой красоты. Находясь днем за днем в компании зеленых великанов, я успела с ними породниться, словно стала их крохотной частичкой. Мне казалось, что по сравнению с лесами, горами и природой в целом я ничего не значу, какое-то совершенно не значительное существо Марго Блэк. И вместе с тем я ощущала прилив сил и веры в себя, которой мне наверняка недоставало. Я чувствовала, что смогу выстоять, смогу пройти свой путь, добиться всего, чего пожелаю. Казалось, что суетливая жизнь в городе это так далеко и нелепо. Никогда бы не возвращаться туда.

Оливер действительно пару раз убегал, и я с тревогой останавливалась и звала его. Тогда он сразу же возвращался, и мы продолжали путь. Я ясно видела, что без поводка Олли чувствовал себя куда свободнее и смелее, и решила, что больше не буду одевать его собаке.

Примерно за два часа я доехала до горы. Она была небольшой, но все же прекрасной. Я жаждала забраться на нее и увидеть мир с той высоты. Подняв голову вверх, я не могла поверить, что нахожусь здесь. Как же потрясающе! Небо было чистым, только где-нигде можно было увидеть облака. Оставив велосипед, мы с Олли забрались на холм около горы. Здесь было еще прекраснее. Я достала свой мольберт и принялась рисовать. Я ощущала, что это все, что мне нужно. Наконец-то меня покинуло чувство неполноценности, и я могла наслаждаться каждой секундой своей жизни.

Когда моя рука творила очередную картину, я чувствовала, что нашла себя, что я была рождена именно для этого. Я перестала ограничивать себя в том, что делает меня по-настоящему счастливой, и с удовольствием отмечала, что, чем больше я практиковалась, тем лучше картины у меня получались. Мир искусства был таким увлекательным и удивительным, что я сразу потерялась в нем. В этот раз я рисовала картину в два раза больше, чем всегда. Она была особенной, поэтому требовала много времени.

Нарисовав половину, я решила отдохнуть и обследовать местность с Оливером. Тот с удовольствием пошел за мной, иногда отбегая на некоторое расстояние, но я не боялась, что он убежит. Собака уже привязалась ко мне. В последнее время он стал намного активнее и раскованнее. Кроме этого, он начал наглеть и баловаться. И это меня очень радовало. Мы ходили среди высоких холмов. Над нами все время летали птицы. Иногда, даже где-то далеко могли показаться олени и медведи. Это был их дом, и я чувствовала непонятное волнение, сливаясь с ними воедино.

Мы с Оливером бегали вокруг, балуясь, он даже прыгал на меня и облизывал. Я кидала палки, прося Олли приносить их, но это его только пугало. Ничего, мы справимся с этим вместе.

Я рассмеялась, когда он вдруг повалил меня на траву. Лежа так, мне открывался совсем другой вид на бесконечные облака и холмы, укрытые травой. Потрясающе просто так лежать и смотреть в небо. Я чувствовала себя такой сильной и верила в свои картины и в то, что правильно поступила, приехав сюда. Я рискнула, и обрела свободу. Я нашла себя среди этих недосягаемых холмов и таинственных лесов.

Я иногда задумываюсь, почему кисть для рисования называется так же, как и часть нашего тела? В последнее время я так часто рисовала, что и правда начала считать наполненную красками кисть продолжением своей руки. Она стала моим любимым инструментом для рисования, и я очень бережно к ней относилась, впрочем, как и ко всему, что касалось этого священного занятия. Рисование – это прямо таки бальзам для моей души, единственная моя отрада и спасение. На меня вдруг нахлынуло вдохновение в этих местах, да такое, что по ночам я часто не могу уснуть от бесконечных идей и четких картинок перед моими глазами, точно я какая-то сумасшедшая. Тогда я решила записывать все, что ни с того, ни с сего являлось мне среди ночи, в лесной чаще или за чашечкой утреннего чая. Сейчас я, конечно, занята отображением на бумаге красоты мест, которые видела и которыми так восхищалась, но позже я смогу приступить и за эти идеи.