Жорж Старков - Спичрайтер. исповедь…

Последняя его операция так же не была провальной. Тогда, в первую Чеченскую, Виталию Цибину было поручено освободить из плена группу журналистов, среди которых были и иностранцы. Разведка сработала точно. Во время штурма не пострадал ни один из заложников. Потерь среди личного состава не было. В ходе этой операции ранение получил только один боец – сам майор. В ходе спешного отступления, на пути пришлось обезвреживать несколько растяжек. Одна из них оказалась ложной, чтобы отвлечь внимание. Вторую, сокрытую, в попыхах не обнаружили и Ф-1 сделала свое кровавое дело. Осколки не посекли в капусту всю группу по какой-то счастливой случайности. Досталось лишь командиру. Досталось в позвоночник.

Когда Цибина доставили в госпиталь и провели операцию, врач без утайки признался, что ходить бравый офицер, скорее всего, уже никогда не будет. Через полгода безуспешных попыток восстановить функции опорно-двигательного аппарата, майор, теперь уже в отставке, получил второе ранение, которое для него было пострашнее первого. Супруга, поняв, что рискует всю оставшуюся жизнь быть сиделкой инвалида, подала на развод. Позже Цибин узнал, что у неё давно был любовник – местный мелкий чиновник. Так осколок гранаты стал точкой невозврата. Жена решила, что пока молода и красива надо устраивать свою жизнь. Ну, а бывший «главный в жизни мужчина», как в той песне: «Заживут твои ноженьки…»

Тогда Цибин запил в первый раз. Длилось путешествие вдаль от реальности четыре месяца, до того момента, когда Виталия не заехал навестить боевой товарищ – бывший подчиненный, а ныне сам руководитель спецотряда. Спецу стало жаль командира и он, активизировав связи в минобороны и минздраве, определил отставника в одну из клиник, которая славилась своими восстановительными методиками. Там майор нашёл свое спасение, причем, даже не в терапии, а в отдельно взятом человеке. Этим человеком стала молоденькая медсестра, немногим за двадцать. Невысокая, несколько субтильная, красивые, слегка вьющиеся, окрашенные в рыжий волосы, чуть курносая и с добрыми голубыми глазами.

В этих глазах майор нашел то, что однажды обрел, а затем потерял. Даже не потерял… Судьба вырвала всё, что так любил, наживую, без наркоза, после показав, высоко подняв над головою, чего лишает недавнего владельца. Всё безжалостно и безаппеляционно. Но, в моменты, когда это голубоглазое чудо помогало пересесть с кровати на каталку, переодеться, достать пульт от маленького старого телевизора, который хамоватый, заросший как дикий зверь, сосед по палате постоянно, будто нарочно, клал на недосягаемый без посторонней помощи двухметровый холодильник, Цибину казалось, что все удары и падения были лишь для того, чтобы он поднялся и понял, где его настоящая судьба. Будто все несчастья и потери были, просто, неизбежными особенностями рельефа той дороги, по которой он шёл к ней.

Медсестра Кристина, так звали новую любовь раненного солдата, была скромна, учтива и добра к пациенту. Виталий тоже старался быть сдержанным, но, со временем, чувства, в каком-то эфемерном, незримом и неслышимом диапазоне, начали говорить о себе. Кристина, как оказалось, тоже испытывает нечто подобное. Сначала это была жалость, которая со временем переросла в нечто большее, чем просто симпатию – во влюбленность. На третий месяц пребывания в клинике между медсестрой и пациентом Цибиным начался настоящий роман. Она поддерживала его во всём и подбадривала, как могла. Он же, в свою очередь, изо всех сил пытался стать тем, кто её достоин. Сначала, вновь научиться ходить. Кристина оказалась его личным маяком, его точкой «Б», его, почти невыполнимым заданием. Но развеивать убеждения в том, что для того, кого сравнивали с Маргеловым, есть что-то невыполнимое, Цибину было не впервой.

Через одиннадцать месяцев после поступления, пациент Цибин сменил статус на бывшего пациента. Из клиники он вышел, лишь слегка опираясь на трость и руку своей рыжеволосой возлюбленной. Вскоре он устроился на работу в милицию, инструктором по стрелковому оружию, отремонтировал старую квартиру, в которую после ремонта переселилась новая избранница. Всё шло своим чередом и Цибину казалось вот он – второй шанс на счастье.

Но, как уже говорилось выше, только казалось. В один из теплых летних дней,

в тире, где проводил очередные занятия будущий Виталька-дворник, случился небольшой инцидент. При попытке помочь одному из новоявленных стражей правопорядка правильно захлопнуть ствольную коробку «Калашникова», протеже, в совсем не подходящий момент, сделал всё как надо и прищемил кожу ладони своего наставника. Травма шуточная, но занятия закончили раньше времени, а инструктора отправили залечивать «рану, полученную при исполнении» в домашних условиях. По дороге домой Цибин прошёлся через небольшой рыночек, прикупив немного свиной вырезки. Инструктор рассчитывал к приходу благоверной с работы пожарить отбивных, которые, по её словам, так божественно умел делать только он. Однако, тихонько (привычка осталась еще со службы) открыв входную дверь, Виталий понял, что невеста дома и, как выяснилось мгновением позже, не одна.