Дмитрий Заплешников - Моя психушка - Made in Belarus

За пять последующих часов я прошел обследование еще у нескольких врачей и везде получал безотказную годность к несению военной службы в Вооруженных Силах Республики Беларусь. Поймите правильно, я был не против пойти в армию в 18 лет, да и при иных условиях оплаты непомерного физического труда и реального обучения военному ремеслу, думаю, вряд ли бы кто-то отказался проходить срочную службу. А в 25 лет, когда жизнь только начинает сладко пахнуть и ты пытаешься стать на ноги, найти занятие по душе, нет смысла тратить год жизни на то, чтобы один раз подержать автомат в руках (во время присяги) и на протяжении оставшегося срока ощущать постоянную нагрузку, в лучшем случае научившись правильно красить заборы или держать веник для уборки территории. Несколько друзей к тому моменту уже прошли срочную службу, и не только в Беларуси. Большинство из тех, кто отдавал долг нашей Родине, не нашли себе места после армии в течение полугода. И речь не только о работе или становлении человека в ограниченно-свободном обществе. Они ходили неприкаянными, не могли нормально общаться, а организм никак не мог отвыкнуть от сбивчивого графика, по которому они жили последние год-полтора. Один из приятелей служил в элитных пограничных войсках, говорил, что бывали месяцы, когда он спал по несколько часов. То есть не по несколько часов в день, а по несколько часов в месяц. Все потому, что призыв небольшой, в наряды ходить некому, а нарушения прохода Государственной границы явления постоянные. Не оправдывая ситуацию, могу заметить, что он хотя бы научился физике и погранично-военному делу, так как был главным по размыканию и замыканию каких-то цепей. Тем не менее, есть и другие примеры. За нелепые связи с оппозицией еще одному приятелю прямым текстом сказали, что отправят в железнодорожные войска. Так и произошло. Эти войска считаются чуть ли не последним пристанищем солдат, которых никуда больше не хотели забирать из-за хамской манеры общения, уголовных статей в прошлом или неадекватного поведения. Как-то мы с Олей заезжали проведать этого знакомого. Он рассказал много интересного про способы уборки, выдергивания травы из зазоров между дорожной плиткой и про невидимые хоботы слонов (воображаемые части тела недавно призванных солдат), которые старослужащие закидывают на спины прапорщикам и более низкому составу, а молодые должны подходить к ним и, унижаясь, просить разрешения забрать. Повезет, если старший по званию военнослужащий понимает армейский юмор, в противном случае можно получить несколько внеочередных нарядов или отправиться на увлекательные работы. Невидимые хоботы также могут привязывать к забору, столбу, автомобилю, и молодой солдат может отойти с места только с разрешения старослужащих.

Уставшим и немного злым от медленно двигающейся очереди зашел к окулисту и не смог прочитать первую строчку сверху с огромными буквами. Зрение у меня неплохое, однако символы расплывались то ли от волнения, то ли от усталости, ведь в военкомат необходимо было явиться ни свет ни заря, да еще и отстоять несколько часов в многометровой очереди. У доктора я получил очередной штамп «годен», правда, с небольшими ограничениями. С этими же ограничениями парню, у которого периодически возникает паралич ног, поставил годность невропатолог. Врачом-окулистом была дама средних лет, в кабинете также находилась медсестра чуть помоложе. Между собой они не разговаривали, что меня немного удивило. Большая часть медперсонала вела беседы о покупке нового автомобиля, последних днях дачного сезона, подготовке к осени и многом другом, никак не относящемся к призывникам и военкомату. Было заметно, что окулист из последних сил старается быть вежливым, подставляет линзы к глазам, интересуется увиденным, советует какие-то капли. Как ни крути, гримаса с напряженными от улыбки мышцами выдавала полное безразличие к происходящему. Я взял бумажку с записанными для восстановления зрения названиями препаратов и, выйдя из военкомата, тут же о ней забыл.

Иногда улавливал мимолетные разговоры с другими призывниками. В основном они сводились к совершенной некомпетентности обсуждаемых вопросов политики, экономики, социального обеспечения, программы обучения в вузах и многом другом. Через несколько часов стал замечать, что большинство находящихся в комиссариате не просто лояльно относятся к сложившейся системе принуждения, но и поддерживают ее. Кто-то даже стремился отдать долг Родине в первых рядах. Несколько призывников сильно переживали, что не годны к воинской службе, по-моему, из-за пороков сердца и сильного сколиоза, в буквальном смысле выпрашивали направление на обследование у других врачей, чтобы еще раз попытаться примкнуть к доблестным защитникам Отечества. Один парень прямым текстом говорил, что служба в армии ему необходима, потому что папа занимает какую-то серьезную должность в государственной организации и может быстро двинуть его по карьерной лестнице. Вот незадача: без службы в армии нельзя занимать руководящие должности в госучреждениях Республики Беларусь.