Андрей Щепин - Спасибо, что ушла

– Да мы счастливы, черт возьми! – кричу я во все горло, не в силах сдержаться.

Громогласный рык прорезает зал. Люди вокруг подхватывают мою волну и вот мы разрываем площадку коллективным: «Да! счастливы!». Батарейка в каждом из нас прибавляет еще 100 процентов заряда. Ускоряемся. А затем диджей дает мелодичный трансовый проигрыш. Мы синхронно замедляемся и распускаем руки к небу. Море волнуется раз, море волнуется два… Закрываешь глаза, кожей ощущаешь этот мотив, качаешься на его волнах. И плевать, что будет завтра.

Но все же в кабацком гуле и веселье коктейльных гулянок нечто переломное уже назревало в моей очерствевшей душе. То, что я долгое время отказывался признавать – невыносимое, неукротимое чутье скорого рывка, когда чувства обостряются, отсекая внимание от всего лишнего, отжившего свой срок в текущей реальности. Хилый росток, пробивающийся к солнцу сквозь трещину в асфальте.

В такие переломные моменты ты обычно продолжаешь некоторый период катиться по инерции в рамках своего прежнего стабильного существования. Но маховик перемен уже запущен в пространстве Вселенной. Готовность подчиниться ему – лишь вопрос времени, а судорожные попытки подпереть и подкрасить разваливающийся фасад прежних убеждений уже не приносит пользы. Если от этих действий вообще когда-то бывает польза.

Много позже я убедился, что в числе прочих классификаций людей можно разделить на два типа: тех, что вдохновенно бросается навстречу новому и неизведанному, и тех, кто всеми силами стремится закрепиться в своей удобной и комфортной повседневности. Но фишка в том, что тех и других неизменно ждет неотвратимый толчок вперед под напором обстоятельств.

Другое дело, что готовые к этому пинку принимают новые, назревшие правила игры – и выходят на новый уровень. Другие же даже от слабого толчка Вселенной со всего маху влипают в стену, ими же и созданную для защиты от перемен. Это, конечно, удерживает самых распоследних трусов на месте, но постепенно разъедает разочарованиями – от несделанного, несказанного, не выраженного, нерешенного.

И так до смерти или следующего волшебного пинка. Поэтому, как бы мы не относились к этому процессу, когда перемены уже близко, ты неосознанно начинаешь замечать в окружающих мелочах все более очевидные сигналы – пора, вперед, решайся! Wakeup, черт возьми! Встряхнись, на тебе уже метровый слой пыли!

Это может быть что угодно: случайная встреча, неосторожная фраза, забавный на первый взгляд случай. Что угодно, резонирующее с твоим нынешним состоянием. Абсолютно хаотичные, раскиданные по времени ситуации. Каждый такой мини-урок все очевиднее предыдущего, и в один переломный момент складываются в идеально подогнанный паззл.

Я этого всего не понимал долгое время, и поделом. Ведь упорно игнорировать знаки грядущих перемен, нагло лезущих прямо в лицо – значит эмоционально и духовно загибаться в костно-мясной телесной тюрьме. С упорством, достойным лучшего применения, я строил в своем сознании крепкую кирпичную стену, не задумываясь, как скоро мне придется влететь в нее от неотвратимого пинка Вселенной. Но все яснее ощущая те шаги, что двигали меня на пути к переменам.

Это было обычное пасмурное апрельское утро – когда на еще не расцветших деревьях едва наливаются почки и проклевывается первая хлипкая трава на газонах. Вместо очередного сидения в офисе шеф отправил меня обсудить сверстанный накануне проект о продвижении совместных проектов с представителем иногородней фирмы-партнера. Компаньон прилетел к нам в город в командировку буквально на день, и мне предстояло утрясти мелкие детали ближайших планов двух фирм.

В лобби небольшого отеля, где я должен был встретить гостя, было малолюдно. Скучающая у ресепшена горничная со стервозным лицом и выражением лица брезгливой породистой гончей то и дело бросала на меня укоризненные взгляды, будто я здесь сидел не по делу, а лишь занимал кресло, греясь их казенным отоплением. Но в мгновение ока девушка преображалась в милую и отзывчивую, когда к стойке регистрации подходил очередной постоялец. Наблюдать за ее лицемерными метаморфозами мне вскоре наскучило и я сосредоточился на бумагах, разложенных на журнальном столике.

– Уф, добрался, – раздался слева от меня уставший низкий голос.

Я инстинктивно обернулся: в соседнее кресло с шумом приземлился немолодой худощавый мужичок с морщинистым вытянутым лицом. Одет он был в желтую ветровку, коричневые брюки в сочетании с ярко-красными ботинками. К подлокотнику посетитель прислонил зеленый чемодан на колесиках. «Странное сочетание, ну да ладно», – хмыкнул я и вновь углубился в отчет.