Светлана Сервилина - Тонкая рябина. Новеллы

Кто-то стукнул в дверь, она обернулась и замерла: Верка зашла в комнату, а за ней – солдат: пилотка набок, в руках букет ромашек и глаза… смеющиеся и очень знакомые…

– Познакомьтесь: это Катя, это Женя, – скороговоркой сказала она, – а Сергей задержался в магазине, сейчас придет!

Она по-хозяйски прошла к столу.

– Пироги-то, какие! Я, между прочим, с обеда ничего не ела, – отщипнув кусочек, Вера ловко положила его в рот, – ой, вкусно!

Ей никто не ответил.

– А вы че, замерли, друзья? – обернувшись, она спросила и осеклась.

Подруга с гостем так и стояли напротив друг друга.

– Вер, мы знакомимся. Хотя, – гость внимательно посмотрел на хозяйку, – Катюш, ты меня помнишь?

У Катерины почему-то горели уши: от волнения или стеснения. Конечно, конечно она помнила Женьку. Было это в студенческие годы, плывя на теплоходе по Волге, она познакомилась с парнем – он проходил плавпрактику на судне. Они бегали босиком по палубе, смотрели днем на воду, а ночью на звезды. Женя читал ей стихотворения Есенина и однажды даже поцеловал. А потом, она вышла на пристани, и больше они никогда не виделись.

– Вот это да! – Вера перестала жевать. – Знакомы?

Катя, наконец, обрела дар речи:

– Да, мы с Евгением однажды плыли на теплоходе, – стараясь принять официальный тон, Катя повернулась к подруге, – будем ждать вашего товарища или сразу – за стол?

Женя что-то буркнул.

– Что вы сказали? – Катя повернулась к нему, однако в глаза старалась не смотреть.

– Да, я так, к слову: теплоходы ходят, плавает другое…

Вера громко засмеялась, стараясь смягчить ситуацию, а про себя подумала:

«Что это с Катькой творится: важная такая!»

В дверь постучались.

– О! Это Сергей, – открывая дверь, крикнула Вера.

В комнату вошел еще один гость. Симпатичный: не курносый и не конопатый. Подошел к Катерине и представился, ловко вытащил из-за пазухи вино и конфеты.

– Ну что на тебя нашло? Тебе этот Женя не понравился, да?

Выспрашивала подруга, когда ребята ушли.

– Да, нет, не в этом дело…

Впервые за эти годы Кате не хотелось делиться впечатлениями с подругой. «Быстрее бы она ушла», – мелькнула мысль.

Хотелось остаться одной и вспомнить ту поездку, и волны, и теплоход, и ухаживания Жени… Она еще долго не могла забыть это приключение и мучилась от любви: такой короткой и бесконечной одновременно. В восемнадцать лет кажется, что это навсегда, и такого никогда не будет. Катя даже не заметила, как ушла Вера. Она выключила свет и легла на кровать поверх покрывала. Хотелось мечтать о красивой и вечной любви, а еще больше хотелось выйти замуж, и чтоб семья была дружной, и муж любил, и дом – полная чаша, и дети… Да, чтобы Он любил Светочку… Последнее время она часто спрашивает:

– Почему у меня нет папы? У Таньки есть, у Ленки есть, а у меня нет…

А потом Катя вспоминала, КАК за столом на нее смотрел Женя, как улыбался своими шоколадными глазами, как волнующе трогал ее за спину во время танца… Катя научилась после смерти мужа мечтать по ночам, она и днем порой продолжала жить в своих мечтах. Так было легче, чтобы не сойти с ума от одиночества: ведь ей было только двадцать шесть… и уже три года одна, целую вечность одна…

Женя пришел на следующий вечер неожиданно. Они долго сидели в сумерках, рассказывая друг другу все, что накопилось. Такое бывает либо в дороге: когда первому встречному можешь сказать самое сокровенное (вряд ли увидишься еще), либо «своему» человеку. Какая-то непонятная интуиция подсказывает, что это твой человек и все. Женя рассказал, почему в свои двадцать четыре года, служит в армии. Оказывается, ему дали отсрочку, потому что болела мать. Она попала под трамвай, и ей отрезало ногу. Нелепая случайность, а обернулось такой бедой. Потом пошла гангрена. Врачи отрезали ногу еще выше, но спасти не удалось, она умерла… Женя остался один, хотя был жив отец, но он с ним не общался: не мог простить, что с войны вернулся с другой женщиной. Он бросил мать с маленьким Женей, которому было всего три года. Сейчас у отца дочь и сын, и в той, новой семье для Жени не было места. А Катя рассказала о себе. О том, как после войны, в голодные годы у нее отказали ноги, и мать на руках таскала Катю в школу на уроки, а потом по бабкам – лечить. И травами, и заговорами. Катин отец погиб на Курской дуге, посмертно ему присвоили звание гвардии капитана… Им с мамой вдвоем было нелегко, но вот выучилась на учительницу, и мама ей очень гордится. А после педучилища по распределению попала сюда. Замуж вышла, Светочка родилась… А потом это горе с Михаилом… Женя гладил ее руки, и ей так было хорошо, впервые за долгие годы…