Аделина Сташкевич - На грани…

Он довольно-таки активной и даже весёлой походкой вернулся в свою квартиру. Кати, к счастью, ещё не было. Её духовное развитие по сравнению с Жениным находится на совершенно другом, противоположном уровне.

Она верующая, но при этом и не навязывает свои идеалы другим. Женя же – это просто «Фома неверующий». Точнее, он верил, что есть Кто-то, кто создал Вселенную и её обитателей, но вот вдаваться в подробности не желал, считая это глупым времяпрепровождением. Он никогда не понимал, зачем Катя соблюдает пост. Он любил называть его «православной диетой». Женя, без всякого сомнения, очень упрямый, и Кате легче было сменить тему разговора, чем отстаивать своё мнение.

Этот герой, несмотря на трагичность недавно произошедших событий, торжествуя ходил по квартире с гордо поднятой головой. Его и не интересовал вопрос, когда вернётся домой Катя и вообще вернётся ли она. Если уж на то и пошло, это была её квартира. Однако Евгений находился, так сказать, в своей «ауре».

Он поставил перед собой сковородку с остатками кулинарных шедевров и, вооружившись вилкой и ручкой, стал реализовывать задуманное. Пожалуй, осмеивать то, как он ест я не буду, так как такой метод поглощения продуктов в спешке предпочитают многие мужчины. Хотя, что скрывать – и не только мужчины.

Как бы не этично и не гуманно не звучало, но фотографии, сделанные Женей, судя по его выражению лица, были для него вдохновением. К тому же он периодически прослушивал беседу с тётей Ниной. Только брал он её не из воспоминаний, а из диктофона, который включил при входе. А диктофон, да и вообще любая техника, которая может зафиксировать события в любых условиях – главное оружие журналистов!

Всю ночь Женя неотрывно писал статью. Лёг на кровать в 4:37 и то для того, чтобы подумать, как сделать ненавязчивую мини рекламу «своих трудов» Михаилу Петровичу. Эти полчаса он провёл в полудрёмных размышлениях и встал, несмотря ни на что, рано – в 6:10. Он принял душ и сделал решительный шаг – положил грязную посуду в раковину.

Через 3 часа Евгений был перед дверью кабинета главного редактора. Он детально продумал каждое слово, каждое действие. Женя придерживался основной стратегии – играть роль скромного идеалиста и не показывать, как он любит и ценит себя, Михаилу Петровичу, а также лицам соответствующего контингента. Он считал, что это поможет делать ему более быстрые и стремительные шаги карьерного роста.

Войдя в кабинет, его встретил нейтральный, не выражающий никаких эмоций взгляд начальника.

– Можно? – прощебетал Евгений.

– Ты уже вошел, – словно упрекая, заметил Михаил Петрович.

– Извините, если отвлёк. Я могу зайти, когда Вы скажите, – оправдываясь, произнёс Евгений.

– Говори уже! – с раздражением ответил шеф.

– Я написал статью, – положив на его стол лист, сообщил Женя. – Мне выйти?

– А что, сейчас из этого листа должно что-то вылезти?!

– Извините? – не понимая, переспросил он.

– Да, видимо, сегодня у всех интеллектуальная активность занижена. Стой уже и желательно молча! – властно произнёс начальник.

Михаил Петрович вытащил из футляра очки и надел их, словно ценитель. Он взял в левую руку статью и стал про себя читать. Через секунд 20 выражение его лица изменилось с «позиции» надменности на заинтересованность.

Прочитал он статью довольно быстро и, облокотившись на спинку стула, теребя в руках статью, спросил:

– Чёрт возьми, ты хочешь сказать, что написал это за ночь?

– Да. Не знаю, может это будет не правильно, но – вот, – положив перед ним конверт, сказал Женя.

– Что здесь?

– Фотографии: доказательства достоверности изложенного в статье.

Михаил Петрович, не скрывая удивления, взял в руки конверт и медленно, словно представляя, что изображено, стал их доставать. Увиденное, конечно, повергло его в шок. Фотографии брали за душу.

– Ну что я могу сказать – твою статью мы опубликуем сегодня.

– Спасибо, – со скромной улыбкой ответил Женя и направился в сторону двери, боясь вновь попасть под горячую руку начальника.

– Да кстати, за сегодня успеешь перенести свои вещи?

Опыт играть на публику у Жени, собственно говоря, уже есть, но, ясное дело, в этом случае он просто не мог управлять собой, и поток эмоций проявился в широкой улыбке.

– Вы не шутите?

– А что я сегодня такой весёлый?! – с возмущением задал риторический вопрос Михаил Петрович.

В этот момент возникла мёртвая тишина. Звучит глупо, но именно она послужила некой формой «разгрузки» столь напряжённых отношений в этот момент. Обдумав сказанное только что собой же, Михаил Петрович не смог сдержать смех.