Аделина Сташкевич - На грани…

Женщина рассмотрела его и от безысходности и действительно сильной любви к внуку впустила Женю в квартиру.

– Уже, наверное, все ближайшие дома знают об этом. Какой позор, какой позор! Лишь бы об этом поскорее забыли! – с горючими слезами на глазах растерянно произнесла она.

– Вы даже не думайте об этом, – промолвил он всё тем же голоском, успокаивая. – У каждого человека есть своё мнение. Что же останется от нашей нервной системы, если мы столь близко к сердцу будем принимать мнение каждого.

– Вы разувайтесь и проходите, – спокойно, с надеждой на помощь сказала она.

– Как мне можно к вам обращаться?

– Тётя Нина. Так и называй – тётя Нина.

– Хорошо.

– А вас как зовут, молодой человек? А то на сертификате были только инициалы.

«Вот дотошная, – подумал Евгений. – Хорошо, что хоть этот взял!».

– Егор, – всё с той же наигранной улыбкой продолжил он.

– Не хочу, конечно, вас обидеть, но мне кажется, что ему уже никто не поможет. Он будто помешался на ней. Ладно, если бы ещё девочка хорошая была. Гулёна же, сплошная гулёна! – разведя руки в стороны от непонимания, заверила она.

– Запомните, выход есть всегда, а вот какой именно – зависит только от нас. Вы расскажите мне поподробнее, разумеется, что сочтёте нужным о произошедшем. Мне так легче будет найти подход к нему. Как его зовут?

– Пашенька, Паша Золотарёв. Я и сама-то знаю не так много. Вместе они 2 года. Хотя и парой не могу их назвать… Он всю жизнь бегал за ней на цыпочках, словно околдованный. Все, все пытались открыть ему глаза, но он всегда повторял, чтобы мы не лезли в его жизнь, что он сам разберётся… Работал ради неё на двух работах, оплачивал квартиру, в которой они жили вместе! А как мне сказали, взял ещё ей месяц назад машину купил – иномарку!

– Вот это да! – пытаясь показать своё удивление, произнёс Женя.

– Да! И оформил же на неё. А итог какой? Выжала эта стерва, Господи прости, из него все соки и сама сейчас нашла себе, видимо, очередного дурака.

– Богатого.

– А ты откуда знаешь?

Женя забыл, что должен делать вид, что не знает подробности этой истории и к тому же не верит в сплетни. Он объяснился с ней следующим образом:

– А здесь и не надо знать подробности. Это правила жизни.

– Это точно, – глубоко вздыхая, выражая этим своё разочарование, подтвердила тётя Нина. – Мне страшно оставлять его одного. А если он, а если он… – не сдержав слёз, прошептала она.

– Именно поэтому я здесь. А его родители знают об этом?

– Нет… нет у него родителей. Сама воспитала, и вот к чему моё воспитание привело. Грубости надо было учить, может бы этого и не произошло.

– А кем он работает? Это повлияет на его карьеру?

– Он программист. Видели бы сколько у него дипломов и грамот.

«Сегодня все рассказывают о дипломах, сертификатах, как будто эти бумажки о чём-то свидетельствуют! Задолбали уже!» – подумал Женя, пытаясь скрыть своё раздражение, после чего продолжил:

– Может я поговорю с ним.

– Сейчас, подожди.

Тётя Нина встала со стула и пошла в комнату любимого внука.

– Пашенька, ты где?!! – запаниковала она, после чего закричала душераздирающим голосом: – Паша-а-а-а-а-а!!!

Женя подскочил со стула и быстро побежал к ней. Тётя Нина была на балконе. Она, схватившись за сердце, в непонимании тихо шептала: «Пашенька, зачем же, Пашенька?». Евгений не мог понять, что случилось. Осознал всё, когда посмотрел вниз.

Описывать в подробностях не буду, потому что не для слабонервных. Этот парень, ещё толком-то и не успев почувствовать вкуса жизни, одним необдуманным действием уничтожил себя! Он прыгнул вниз с 12 этажа, возможно, думая, что в другом мире, о котором никто из нас ничего не знает, ему будет лучше!

Не менее поразительной была и реакция Евгения. Как многие уже поняли, его душа не богата милосердием, но даже банальные правила морали и нравственности не заставили появиться пускай и наигранной доли сострадания. Циничный, ужасающий, пронзительный взгляд – вот что было на его лице.

Я не буду в подробностях описывать всё, что там в последующем происходило. Это прекрасно понимает каждый из нас.

Тётю Нину забрали в больницу с инсультом. Её парализовало. Вскоре приехала хозяйка той самой квартиры, куда теперь вряд ли кто-нибудь заселится по объективным причинам. Но вот больше всего поразил тот факт, что Евгений, уходя оттуда, с восхищением рассматривал в телефоне фотографии, которые сделал на месте трагедии. Возникал только один вопрос, ответ на который в тоже время было страшно услышать: «Как запечатлённые на камеру телефона смерть и страдания могут приносить ему удовольствие?». А почему восторгался Евгений, Вы со временем поймёте.