А. Смирнов - Веджетеблс* {o‑v‑o‑shch‑I}. Повесть о ненастоящих людях

Начинается собрание. Оно же в пятницу вечером закончилось. Закончилось для того, чтоб в понедельник утром начаться. Я иногда с такого тупизма теряюсь. Нет, мы не обсуждаем, как прошли выходные, мы обсуждаем то, что даже не влетает в мои уши. Информация ударяется мне в щеку и падает вниз. Если вдруг дергают меня, я всегда отвечаю: ХОРОШО. Делаю заинтересованное лицо. Виолетта Витальевна меня недолюбливает. Спасает только наше хорошее общение с Лешкиным. Он буфер наших «теплых» отношений. Около часа переливается информация из пустого в дырявое и обратно. Хвалят лучших, говорят о худших. Хотя каким бы ты лучшим ни был, в торговле ты всегда херовый. После постановка задач вниз по иерархии, принципы единоначалия никто не отменял. Перед разъездом по территориям Леха в красках рассказывает, как давал в голову нашему «полководцу». Такие темы мне нравятся, и нравится то, как их преподносит Лешкин.

Предстоит одно из самых увлекательнейших путешествий в мир злости, бедноты и антисанитарии. Я еду по своему маршруту, по магазинам, торгующим товарами повседневного спроса. Захожу в первую точку. Обычно стараюсь не проходить через служебный вход, но здесь охрана лютая. Уже был прецедент написания письма в мою компанию о несоблюдении регламента посещения. Штраф наложили на нашу фирму. Фирма наложила штраф на меня.

Записываюсь у сторожа, на спине которого, если читать по-английски, получается OXPAНА («окспаха»). Записывает мои данные со знанием дела и с грозным видом. Разрешает пройти. «Спасибо, бля!» – думаю про себя. Иду по душным, грязным, смрадным коридорам служебных помещений. Ходят некрасивые и неопрятные люди. Сложно определить их национальность и возраст. Иногда даже пол. Славяне, выпачкавшиеся в пыли, похожи на представителей Закавказья и Кавказа. Азиаты, опрокинувшие на себя муку, тянут на славян, только разрез глаз их выдает. Мурашки бегают по мне телесные вперемешку с муравьями местными. Хочется крикнуть: «Ребята, ВЫ ЧЕГО?! Бегите отсюда, ищите себя в других местах, чтоб не потеряться в этих». Но если бы я даже крикнул это, всем было бы похуй, а меня приняли бы за долбоеба. Всегда бегает по таким коридорам кошка – да, кошка. Плешивая, грязная настоящая кошка – очередной повод для взятки СЭС. Делаю поворот налево, затем направо, далее хоромы матов, криков и вонизма. Кабинет заведующих и товароведов. У меня опускается забрало, вешаю маску равнодушия, улыбаюсь-скалюсь и вхожу. «Доброго здоровья, Мария Михайловна! Как вы (нарочно „вы“ с маленькой буквы), как выходные?» Мария Михайловна – заведующая молочным отделом, хотя какая разница? Они все, Марии Михайловны, одинаковые: огромные жопы, грязные халаты, волосы в беспорядке, грязь под ногтями… дальше перечислять? Бывают, конечно, и исключения, как же без них. Бывают Наталии Викторовны, Юлии Владимировны, старающиеся выглядеть и вести себя достойно должности и с достоинством женщины, но, как правило, они встречаются крайне редко. Обычно приезжает такая Мария Михайловна из ебеней, устраивается продавцом в магазине, спустя лет 10—15 ее делают старшим продавцом. А еще спустя пять лет – о чудо! – она становится заведующей. Корона на голове, интеллекта не прибавилось, секс давно в прошлом. Такие, как я, в данный момент те, за счет которых можно поднять самооценку, опорожнив на нас уйму накопившегося негатива. Меня спасают два момента – два моих кредо. Первое: «Мне ссыте в глаза – все божья роса» и второе: «Как с гуся вода». Но это исключительно на работе. В общем, выслушиваю я тираду, вижу, что настроение моего «бизнес-партнера» поднимается и она готова сделать заказ. Делает его. Я лицемерно благодарю, отвешиваю поклон, презираю себя и свои двадцатисемилетние достижения и убираюсь прочь, точнее в следующий пункт назначения. Снова прохожу «окспахника», расписываюсь в графе «выход» (блядь, в Пентагон проще попасть и выйти), выхожу на улицу. Захожу через центральный вход, чтоб купить себе минералки.

Стоя на кассе в очереди, смотрю на кассира. Как говорят сейчас, хозяйка кассы. Теперь модно покрывать вуалью стремные профессии. Кассир – хозяйка кассы, уборщик – сотрудник клининговой компании, водитель погрузчика – логист, охранник – сотрудник службы безопасности и внутреннего контроля и т. д. Смотрю на кассира и понимаю значение словесного оборота «кассовый аппарат». Это человек и кассовая машинка – единое целое. Одно без другого неработающее. Аппарат! Убери человека – останется одна бесполезная машинка. Убери машинку – останется сидящая женщина. Вот где истина зарыта. Расплачиваюсь, выхожу, пью, сажусь в свой Кайен. И так около десяти сетевых магазинов в день. Закончить я должен в 18:00. Вместо ошейника на мне корпоративная сим-карта в моем телефоне. Пару раз в день из офиса «пробивают» мое местонахождение. Второй раз ближе к концу рабочего дня. А так как заканчиваю я где-то в час, приходится встречаться с водителем маршрутки по имени Азиз, с которым я познакомился в первую неделю, как устроился на это место. Ему я отдаю телефон, и симка спокойно катается по маршруту номер 677а. Включена переадресация на мой личный номер, поэтому я спокоен. Ближе к вечеру меня набирает добрый азербайджанец, говорит: «Антон, подъезжай, эсэмэска пришоль». Я встречаюсь с бакинским товарищем, даю ему 100 рублей, забираю телефон, и на этом наше общение заканчивается.