Лена Терехова: И все в шоколаде… Не совсем типичная жизненная история

Ранняя осень всегда неслышно входит в нашу жизнь. Сначала несмело стучатся по утрам в окна туманы, потом начинает желтеть листва, но тоже осторожно, как бы крадучись – там листик золотым лучиком мелькнет в кроне деревьев, там покажется, а вскоре и все деревья сплошь покрыты рыжими прическами. Постепенно жухнет трава и поваляться на ней в лучах солнца уже не тянет – от земли исходит прохлада и сырость. Пройдет совсем немного времени и начнутся непрерывные дожди, переходящие в снежные хлопья, а там и зима. Снова зима, на долгие месяцы. Сейчас еще тепло, солнышко из последних сил пытается порадовать бабьим летом, но осень, осень уже совсем близко. В воздухе ощущается ее присутствие, в плывущих куда-то по своим делам облаках, в улетающих за горизонт стаях птиц.

На сельских просторах осень еще более живописна и прекрасна, она чиста своими убранными и вспаханными полями, прозрачна легкой дымкой над крышами домов, она безмолвна над жемчужными переливами реки. Самое прекрасное время года, время увядания и подготовки к новой жизни. Но только не эта осень. Эта осень была полна боли, отчаяния и слез.

Тело Марины Морган нашли в зарослях крапивы местные ребятишки. Они тут же помчались к участковому, и уже через несколько минут весть о страшном преступлении разнеслась по сельским улицам. Самое трудное в этой ситуации было обеспечить охрану места преступления. Зеваки напирали со всех сторон, и пока из города приедет оперативная группа, вся территория вокруг может оказаться вытоптанной, словно прошло стадо буйволов. Участковый, капитан полиции Алексей Филиппов, по мере возможности отгородил территорию и в ожидании коллег из райцентра начал опрос. Пока все было безрезультатно. Да и как иначе, будний день, люди на работе, те, кто дома сидят – домашним хозяйством занимаются, некогда за другими следить, своих дел хватает.

Убитая лежала в неглубоком овражке на пустыре в позе выброшенной тряпичной куклы. Белая шелковая блузка с изящными пуговицами в виде раковин; юбка, плотно облегающая стройные бедра, разрез сбоку высоко распахнулся, обнажая кожу. Сквозь ткань блузки просвечивал шикарный кружевной бюстгальтер, даже не нужно было быть специалистом, чтобы понять, что этот предмет интимного женского гардероба стоит немалых денег. Маникюр на ухоженных руках новомодный, с рисунком, тоненькое обручальное кольцо на среднем пальце правой руки. Ушные раковины тонко очерчены, уши проколоты, но сережек нет. Длинная изящная шея тоже без украшений. Ноги не отличаются особой стройностью, но педикюр практически безупречен, если не считать некрасивых косточек, покореживших большие пальцы. Недостаток одной ноги скрывал шикарный тонкий чулок с кружевной резинкой, второй такой же был завязан вокруг шеи пышным бантом. Туфли-лодочки на высоченном тонком каблуке, один надет на ногу, другой валяется рядом. Заморосивший вдруг дождь намочил растрепанные каштановые волосы убитой и ее тонкую блузку. Ткань начала прилипать к телу, практически обнажая грудь. Филиппов едва успел прикрыть тело принесенной кем-то простыней, как небесная морось превратилась в проливной дождь. Казалось, сама природа делала все для того, чтобы это, и без того неожиданное, дело, стало еще и запутанным – глина в овражке практически моментально размокла, потекла ручьями, размывая все вокруг.

Филиппов пытался разогнать любопытных, но люди все не уходили. Даже проливной дождь, совсем не отличавшийся теплыми струями, не мешал односельчанам. Никто не тронулся с места. Участковому оставалось лишь материться вполголоса.

Дикий крик разорвал тишину:

– Мариночка, доченька моя!!! – только этого не хватало! Участковый обхватил пожилую женщину за плечи, стараясь не пропустить ее на место преступления, но она с нечеловеческой силой вырвалась и упала на тело дочери. – Девочка моя, да кто же с тобой так? За что? Люди, за что? – женщину с трудом оторвали от тела и увели в сторону. Подоспевшая соседка, поселковый фельдшер, поставила несчастной матери успокоительный укол и увела к себе домой, боясь оставить без присмотра.

С таким преступлением участковому уполномоченному Филиппову еще не приходилось сталкиваться. За его десять лет службы всякое происходило, село есть село. Мужики пьют горькую, жен и детей поколачивают, между собой разборки разные бывают, порой и кровопролитные – то кулаком кому нос сломают, а бывает и ножом пырнут. Но так жестоко убить женщину, да еще и намек на изнасилование… Только этого еще не хватало! Взрастим, не дай Бог, на бескрайних просторах Ленинского района своего Чикатило! Послышался шум приближающихся машин. «Слава Богу, опера приехали!» – Участковый с облегчением вздохнул. Он понимал, что расслабляться еще совсем не время, но теперь хоть начнется работа, действие какое-то, а не стояние столбом у мертвого тела.