Юлия Бычкова - От Феллини до Иньярриту. Сборник кинорецензий

Ночь на Земле – пять коротких новелл, где главные герои – таксисты и пассажиры, и их объединяет ночь.

Новая сказка странствий. Современные люди садятся в машины, и едут по делам. Лос-Анжелес-Нью-Йорк-Париж-Рим и Хельсинки. Люди повсюду и во все времена не устают общаться и путешествовать.

Пять сюжетов по-настоящему полных абсурда. Абсурд – как реальность Джима Джармуша – клоун-таксист, который не знает города, не умеет водить машину и даже не привык считать деньги. Думаете невозможно? Пожилой эмигрант из Восточной Европы, без семьи, с таким детским взглядом на жизнь, что позавидуешь – «смотри у нас одинаковые шапки» – все просто, как в детстве, – «и, значит, мы должны подружиться». Милая наивность, которой в мертвом голливудском кино, а про наше я вообще молчу, зачастую только пересчитывающим капиталы, видимо, не осталось. В другом сюжете очаровательная Вайнона Райдер, которая, кажется, одна во всем мире категорически не хочет быть звездой, а просто механиком (I want to be a mechanic). Этим она ставит опытную кинопродюсера из Голливуда в тупик.

Конечно, на самой высоте историй – Роберто Беннини – совершенный, узнаваемый, он устраивает настоящий театр одного актера.

Абсурд и случай здесь ходят парой. Взять хотя бы эту нелепую аварию в Париже. Возможно ли представить, чтобы слепая (с детства) в четыре часа ночи совсем одна садилась в такси, чтоб доехать на другой конец города? Или история со священником, которого Беннини ласково называет епископом. Джармуш словно бы говорит – нас окружает великое разнообразие случайностей. Ведь это хорошо заметно именно в такси, никогда не знаешь, каторое из них около тебя остановится. И еще нас всех без исключения объединяет путь – «улица с односторонним движением». Такая точная метафора, и ведь не поспоришь.

Сценарист, и это снова он – Джим Джармуш затрагивает социальные различия – вроде как – если ты не смог стать дипломатом из Кот-д’Ивуара, терпи насмешки, таксист. Но он на этом не останавливается – потому что в конечном итоге, это тоже дело случая – кем ты станешь в жизни; в противовес фальшивым схемам из бульварного кино, в котором все такие упертые, что богатств и роскоши добиваются исключительно «своим умом». Ну, или просто людей за дураков держат.

«Ночь на Земле» – раздробленный и очень цельный фильм, что остается за гранью понимания – как было возможно сохранить интригу в столь невыгодных условиях, когда кругом ночь, действие очень условное, в основном они только разговаривают (правда, рассказчики один лучше другого). Все это Джармуш скрепляет своими фирменными контрастами, музыкой, двойной символикой, и наполняет грустью. Во всех сюжетах недосказанный важный смысл, который, как положено в хорошем кино, зритель домысливает сам.

Джармуш прекрасен. Он нетипичный представитель американской киноиндустрии – смелый, временами мрачный, созерцательный и человечный. У его таланта много граней – его внутренние контрасты и провокации – все есть в его кино по-честному, без кривляний. Невольно думаешь, как хорошо, что есть возможность узнать, о чем думает, мечтает и тревожится режиссер и человек на другом конце Земли.

Настоятельно рекомендую.

Отар Иоселиани всегда верен своему стилю: неспешное повествование в ярких красках – слоны, аборигены, предметы искусства, красивые женщины, леопарды и автомобили. Кадр за кадром, с поднятым бокалом и со словами: «за неизбывную доброту!» Сразу ясно – это фильм, снятый с удовольствием.

Иоселиани – эстет, выверяющий все перемещения в кадре (как кажется) по миллиметру. За этой чистой геометрией и аккуратностью вдруг выстраивается городская история с социальным протестом, с вызовом ханжеской морали. Он будет выдавливать из своих героев зависимость, смеяться над властью денег и прочими «глупостями».

Музыка, хлеб и вино – вот отмычка от закрытой двери, ключевые слова, направляющие к свободе. Не думаю, что пьяные застолья надо воспринимать буквально, этим режиссер словно бы призывает нас – радуйтесь дети, пока живете. В этом есть набоковское: «Балуйте своих детей, ведь неизвестно, что их ждет в будущем». У Иоселиани похожая судьба последнего аристократа в кинематографе – возьмите хотя бы «Охоту на бабочек».