Петр Котельников - Казненные поколения. Исторический роман

И вообще, был убит только один несчастный заключённый император Иоанн, к тому же руками стражей, охраняющих узника, а не штурмующими.

Соответствует, в таком случае, вина – наказанию? Кто и что извлекал из самого факта попытки переворота?

Кому было выгодно возвращение свергнутого в двухлетнем возрасте сына Анны Леопольдовны и герцога Брауншвейгского на российский трон?

Кому выгодна гибель царственного узника? Только одному человеку во всём государстве Российском – самой государыне-императрице Екатерине II. Он всегда напоминал бы ей, будучи живым, о возможности самой утраты ею власти!

Мог ли Мирович Василий задумать самостоятельно план освобождения заключенного императора, если он не знал о самом существовании такового. Подпоручик был далек от политики как внешней, так и внутренней. Он даже не знал тех, кому доверила государыня правление государством… Так, Мирович полагал, что Миних и Бирон всё еще являются фаворитами государыни. Что же говорить о том, кто был забыт ещё во времена Елизаветы?.. О месте пребывания Иоанна тогда не знали даже высокопоставленные сановники государства. Это была – тайна для всех, в том числе и для тюремщиков, охраняющих заключенного. По таинственности она не уступала «железной маске» французской Бастилии. Как в том, так и в другом случае, соседство с охраняемым, было великим материальным подспорьем для тюремщиков. Они, как сыр в масле катались, охраняя того, кто был безмолвен и ничем им не докучал, но на содержание кого отпускались значительные денежные средства. Начинали нести охрану важнейшего заключенного России Иоанна VI сержант Ингерманландского пехотного полка Лука Матвеевич Чекин и прапорщик того же полка Данила Петрович Власьев. Для тюремного надзирателя абсолютно неважно обладать высококачественным серым веществом мозга, напротив оно постоянно мешает, рождая сомнения, а сомнения всегда приводят к выводам, которые не угодны начальству. Кроме того, серое вещество увеличивает объем слов в общении с охраняемым, тогда, когда нужно пользоваться всего тремя словами: Да. Нет. Запрещено! И не беда, что от такого общения и заключенный тупеет. Это же прекрасно – жаловаться не будет ни устно, ни письменно – слов не будет хватать!.. Служба – не бей лежачего! Опасности для жизни – никакой! Питание – самое распрекрасное. Чины растут, жалованье – тоже. Через восемь лет – они уже офицеры: Власьев —капитан, Чекин – поручик…

Пока мы оставим на какое-то время двух скучающих офицеров-тюремщиков. Время действий их еще наступит, а вернемся к тому, как рождался сам «заговор».

Брачные союзы для дочерей царя Ивана, задуманные и осуществлённые его братом Петром Великим несли в себе для России разрушительную энергию. Естественно, поступая так, государь и предполагать не мог, что всё это так обернется для государства, которое он любил и для которого не щадил ни сил своих, ни своего здоровья и самоё жизни, не щадил жизни своих сотен тысяч подданных. «Окно в Европу было прорублено», но путь туда после смерти императора напоминал дорогу с односторонним движением – хлынул поток в Россию искателей денег и чинов. Титулов у самих искателей счастья порою было достаточно, поскольку владетельных персон, имеющих право на ношение приставки «фон» – зашкаливало, а земель, их содержащих – катастрофически не хватало!. Не имея возможности жить за счет доходов от земли, они продавали шпагу и руку, ее державшую, тому, кто мог заплатить за них. Спрос на них пока ещё был в России. Не потому ли, в присутственных местах Санкт-Петербурга немецкая речь звучала чаще русской? Засилье немцев в столице было пугающим, а недовольство немцами за её пределами недопустимым.