Екатерина Риз - Зефир в шоколаде

– Я тебя отвезу.

– Вызови такси… – попыталась протестовать я, но он лишь снова взял меня за руку, поддерживал, пока я спускалась по лестнице.

На выходе я обернулась, но в толпе танцующих сестру уже не рассмотрела. Подумала о том, как она расстроится, не найдя Антона, но того это, видимо, не беспокоило. Мы прошли мимо весёлых людей, вышедших из зала подышать свежим воздухом, я тоже задышала глубоко и часто, после искусственного угара танцпола, и к своему удивлению поняла, что на улице почти стемнело.

– Может, здесь останешься? – предложил Антон. – Хочешь, в моём номере… хочешь, найдём другой, если тебе неуютно в отцовском.

– Нет, я домой хочу.

Антон кивнул, не собираясь спорить. А я повторила:

– Ты, правда, можешь остаться. Я прекрасно доберусь сама.

– Лера, ты думаешь, что я отпущу девушку, которой в начале вечера цветы подарил, на такси?

Я всё-таки улыбнулась, и от его слов, и от многозначительного тона.

– И, правда, что это я? Такой опытный кавалер, как ты…

– Даже не знаю, воспринять ли это, как комплимент. Из твоих уст это прозвучало как-то не так.

Мы свернули на узкую дорожку, прошли мимо цветущего кустарника, я невольно оглянулась, когда услышала взрыв смеха неподалёку, и замерла, поражённая видом залитой светом гостиницы. Она высилась, как сияющая башня, кажется, ни одного тёмного окна не было. А на самой крыше, как нимб, светилось Чёртово колесо. Я глаз с него не сводила, кажется, целую минуту, пыталась понять, мерещится ли мне, но оно крутилось. Правда, крутилось!

Я не заметила и не услышала, как Антон обернулся, поняв, что меня рядом нет, как вернулся и остановился за моей спиной. Он смотрел мне в лицо, наблюдал, а скорее, впитывал мой восторг, моё удивление, а когда я повернула голову, чтобы задать ему вопрос, немного детский, но такой важный в эту минуту для меня – крутится ли колесо, олицетворяющее труд последних его лет, он меня поцеловал.

Само получилось, я не хотела, а он не спрашивал. Казалось, всего мгновение смотрел мне в глаза, а потом его рука поднялась, обняла мой затылок, а Антон наклонился к моим губам и поцеловал. Я опомнилась уже в следующую секунду. Я протестующе дёрнулась, взмахнула руками, задохнулась, а он уже целовал, решительно и настойчиво, тёплые губы прижались к моим губам, язык исследовал мой рот, и я ничего не могла сделать… ни с забившимся, как птица в клетке, сердцем, ни с помутившимся сознанием. И единственное, что я сделала, так это прикоснулась к его волосам. Моя рука сама собой поднялась к его шее, обняла, а пальцы коснулись волос. Мягких и упругих одновременно. И именно это привело меня в чувство, я прервала поцелуй и поспешно отступила, поняла, что самым натуральным образом задохнулась. Попыталась дыхание перевести, не зная, как на Антона посмотреть. А вот он смущённым не выглядел, наоборот, улыбнулся вполне довольно. И даже губами причмокнул, будто смакуя случившийся поцелуй.

– Скажу честно, я весь вечер об этом думал.

Удивлена этому признанию я не была, скорее уж заподозрила неладное. Кинула на Антона взгляд исподлобья, встретила его довольную улыбку и поспешила отвернуться. Но и притвориться разозлённой не могла. Господи, да какая бы нормальная женщина на моём месте злость испытала? Когда тебя спонтанно и так горячо целует красивый мужчина, да ещё признаётся, что весь вечер с тобой о поцелуе мечтал… Но он тот ещё хитрец, и об этом забывать не стоит. Поэтому я смущённо кашлянула, и повторила:

– Ты отвезёшь меня домой?

– Конечно, Снежинка.

И в этот раз я не запретила ему так меня называть. Почему-то…

Чего я не ожидала, так это того, что Марина Леонидовна захочет видеть меня в своём доме. Правда, повод был – девять дней со дня смерти отца, и Марина лично позвонила и пригласила меня присоединиться к ним за семейным ужином. Что означает семейный ужин в семействе Давыдовых – я не знала, а объяснить мне никто не удосужился. Наш телефонный разговор больше напоминал телеграфные переговоры: вежливо и достаточно скупо, Марина оповестила меня о том, что ужин состоится в понедельник в семь, и она была бы рада моему присутствию. Насчёт рада, я не особо поверила, но поблагодарила за приглашение, и только после того, как положила трубку, задумалась о формате предстоящего мероприятия. Пришлось звонить Антону. И первым делом спросила:

– Тебя она пригласила?

– Ещё бы. – Он странно хохотнул. – Будем чинно поминать Борю. В столовой, за огромным столом, с хрусталём и фамильным серебром.