Екатерина Риз - Зефир в шоколаде

– Антон! – кто-то приветственно махнул Антону рукой и тот ответил тем же, правда, не остановился, провёл меня за руку дальше.

– Куда ты меня ведёшь?

– Столик у нас на девять, а пока давай поднимемся в кабинет твоего отца.

Я спорить не стала, напротив, заинтересовалась, вошла за ним в кабину лифта, стала смотреть через стеклянную дверь вниз, в холл. Потом и саму кабину осмотрела. С каждой минутой пребывания здесь, я всё больше понимала стремление Антона удержать свои позиции.

– Сколько денег вы вложили во всё это, – то ли поразилась, то ли задала я вопрос. Но если это и прозвучало вопросом, то риторическим.

А Антон ответил коротко и просто:

– Миллионы. – И что-то такое мне послышалось в его голосе, не горделивое, не хвалебное, словно это был груз от пройденного и свершённого, и я взглянула на него с любопытством, но он стоял, как скала, прямой и отчуждённый, но спустя секунду спохватился, встряхнулся, а когда мы вышли на третьем этаже, даже рассказывать принялся.

– Это была моя идея изначально. Я купил гостиничный комплекс «Советский», он к тому моменту окончательно пришёл в упадок, разваливался в буквальном смысле, сплошные убытки, и чтобы эти самые убытки хоть как-то покрыть, город решил его продать на торгах. Не скажу, что было много желающих развалюху купить, поэтому и себя умным и проворным назвать не могу. Сейчас я назвал бы это глупостью, но я его купил, и уже после понял, что на кредитах далеко не уеду. Одни брал, другие отдавал, и на реставрацию денег не оставалось, как город крутился – лишь бы всё не рухнуло, так и я. При этом я чётко знал, что хочу здесь видеть, и когда судьба нас с Борей свела, идею ему свою поведал. Он сразу загорелся, он настолько нуждался в райском уголке для себя, что не сомневался вообще. Я передал ему права на половину комплекса, и мы начали воплощать задуманное. Понадобилось пять лет.

Мы прошли по узкому коридору, застеленному ковровой дорожкой, и остановились перед двухстворчатыми дубовыми дверями. Я воспользовалась моментом и взглянула Антону в лицо.

– Всё так, как ты мечтал?

Вот тут он улыбнулся.

– Даже круче. К нам едут со всего Центрального региона, Лера. И людям нравится. Разве это не главное?

– Не знаю, – честно призналась я.

Он распахнул передо мной двери, я вошла и поняла, что это не совсем то, чего я ожидала. На рабочий кабинет это совсем не было похоже, скорее уж обжитой, но всё-таки гостиничный номер-люкс. Просторная гостиная, мягкая мебель, пушистый ковёр на полу. Стены увешаны картинами, а на полке над искусственным камином семейные фото в рамках. И только напротив окна с тяжёлыми парчовыми шторами, массивный дубовый стол с настольной лампой, телефонами и компьютером. Всё аккуратно разложено, и только посередине стола дорогая шариковая ручка с золотым колпачком и… связка ключей с брелком от машины. При виде неё, у меня внутри похолодело, признаюсь честно. Будто хозяин лишь вышел отсюда ненадолго и вот-вот вернётся. Я поторопилась отвернуться. Смотрела на картины, заглянула в распахнутую дверь, что вела в спальню с идеально заправленной двуспальной кроватью на столбиках, потом подошла к камину, чтобы взглянуть на фотографии. Ни одной новой: свадебная, уже успевшая потускнеть, где отец ещё молодой и подтянутый, таким я его почти не помнила; на другой Алиса, совсем ребёнок, девочка лет пяти, с букетом ромашек в руках; и на третьей она же, но уже повзрослевшая, в платье в пол, видимо, на школьном выпускном. Я дотронулась до одного из снимков, зачем-то передвинула, а потом резко отвернулась.

– Он здесь жил?

– Последние полтора года практически постоянно. С Мариной они не ладили.

– Ничего удивительного, – негромко проговорила я.

Антон услышал и переспросил:

– Почему?

– А какой жене понравится, что муж обустроил себе гнёздышко в таком месте, как «Чёртово колесо»? И ты сам мне говорил, что у него была любовница из здешних.

Антон хмыкнул.

– Ты сочувствуешь Марине.

– А почему я не могу ей сочувствовать чисто по-женски? Измены мужа никого не могут сделать счастливыми.

На это Антон отвечать не стал, по гостиной прошёлся, но я понимала, что он продолжает за мной наблюдать. Я же окну отошла, отвела рукой штору и выглянула наружу, из окна был шикарный вид на Волгу и пристань «Колеса», с его яхтами, катерами и цветным куполом-навесом. И совсем не ожидала от Антона следующих слов.

– Это теперь твой номер. Можешь, здесь всё переделать.

Я обернулась, взглянула непонимающе.